Она захлопывает дверь.
Глава 47
По узким улочкам тренировочного лагеря крадутся пять агентов, вооруженных девятимиллиметровыми винтовками «беретта-сторм» с оптическими прицелами «бушнелл». Маршрут у каждого свой, но цель одна — оштукатуренный домишко с цементной крышей.
Домик старый и пребывает в жалком состоянии, а крохотный дворик украшен пестрыми надувными Санта-Клаусами, снеговиками и сахарными шишками. На пальмах мигают небрежно раскинутые гирлянды. В доме, не умолкая ни на секунду, лает собака. Агенты готовы к бою, и винтовки направлены вверх под углом в сорок градусов. Одеты они в черное, но ни бронежилетов, ни другого защитного снаряжения на них нет, что несколько необычно для полицейской операции.
Внутри оштукатуренного домика, за высокой баррикадой из перевернутых столов и стульев, закрывающей узкий проход в кухню, их спокойно ждет Руди Мазл. Он в камуфляжных штанах и кроссовках и вооружен автоматической винтовкой «АК-15», штукой серьезной в отличие от легковесных «беретт», с двадцатидюймовым стволом, вполне способной свалить неприятеля на расстоянии в триста ярдов. Перейдя к разбитому окошку над раковиной, Руди осторожно выглядывает и замечает движение за мусорным баком примерно в пятидесяти ярдах от дома.
Он становится у раковины, опускает ствол на трухлявый подоконник, приникает к прицелу и находит первую цель. Агент укрылся за контейнером, так что видна только часть его плеча. Руди легонько спускает курок, слышит сухой треск выстрела и вскрик. В тот же миг второй агент выскакивает неизвестно откуда, прыгает за пальму, и Руди стреляет еще раз. Ни крика, ни стона. Он перемещается от окна к выходу, сердито отбрасывая столы и стулья, проламывается через собственноручно возведенный заслон, выскакивает в гостиную, выбивает окно и начинает палить. В течение пяти минут каждый из пяти агентов получает свою резиновую пулю, но они все равно наступают, пока Руди не приказывает остановиться.
— Вы ни на что не годны, парни, — говорит он по радио из дома, который используется в тренировочном лагере для отработки штурмовых операций.
— Вы ни на что не годны, парни, — говорит он по радио из дома, который используется в тренировочном лагере для отработки штурмовых операций. — Вы все уже убиты. Все до одного. Построиться.
Руди выходит на крыльцо. Пять агентов в черном собираются во дворе. Надо отдать им должное — никто не стонет, не корчится, не показывает, как ему больно, хотя больно всем, и он знает, что чувствует человек, когда резиновая пуля бьет в незащищенное тело. После нескольких попаданий хочется упасть на землю, скорчиться и заплакать. Что ж, эта партия по крайней мере продемонстрировала терпение и крепость духа. Руди нажимает кнопку на пульте дистанционного управления, и собака внутри дома умолкает.
Руди стоит у двери и смотрит на новичков. Все тяжело дышат, все вспотели и злы на самих себя.
— Что случилось?
Ответ ясен.
— Мы облажались, — говорит один из агентов.
— Почему? — спрашивает Руди. Пот стекает по его голой мускулистой груди, на могучих, словно высеченных из камня руках бугрятся вены. — Мне нужен всего один ответ. Вы допустили одну ошибку, из-за которой вас всех перестреляли.
— Не ожидали, что у вас будет боевое оружие. — Девушка-агент вытирает потное лицо. Дышит она тяжело — от нервного напряжения и усталости.
— Никогда ничего не предполагайте, — громко говорит Руди. — У меня мог быть пулемет. Но ошибка в другом. Роковая ошибка. Ну же. Вы знаете, на чем прокололись. Мы об этом говорили.
— Зря полезли против босса, — отвечает кто-то, и все смеются.
— Связь, — медленно говорит Руди. — Ты, Эндрюс. — Он смотрит на агента в перепачканной пылью черной форме. — Получив пулю в левое плечо, ты должен был предупредить товарищей, что огонь ведется из кухни. Предупредил?
— Нет, сэр.
— Почему?
— Наверное, потому, что раньше в меня не стреляли, сэр.
— Больно?
— Чертовски больно, сэр.
— Так и должно быть. И ты не ожидал этого.
— Не ожидал, сэр. Никто не сказал, что в нас будут стрелять резиновыми пулями.
— Вот почему наш лагерь так и называется — «Боль и Страдание». Когда что-то плохое случается в реальной жизни, нас ведь никто заранее не предупреждает, верно? Итак, ты получил пулю, испугался, забыл про радио и не предупредил товарищей. Все убиты. Кто слышал собаку?
— Я, — отзываются двое или трое.
— Чертова псина визжала как резаная. Кто-нибудь сообщил об этом остальным? Раз собака лает, значит, тот, кто в доме, знает, что вы идете. Может, стоило обратить внимание?
— Да, сэр.
— Все, конец. — Руди машет рукой. — Убирайтесь. Мне еще надо почиститься перед вашими похоронами.
Он возвращается в дом и закрывает дверь. Радиотелефон на поясе вибрировал уже дважды, и теперь Руди проверяет, кто так настойчиво рвется к нему. Оба звонка от одного и того же парня, компьютерного гения. Он набирает номер.
— Что случилось?
— Похоже, у твоего приятеля кончается преднизон. Последний рецепт был предъявлен двадцать шесть дней назад в Виргинии. — Он диктует адрес и номер телефона.
— Проблема в том, что в Ричмонде его скорее всего уже нет, — говорит Руди. — И нам нужно вычислить, где еще он может взять это лекарство. При условии, что оно ему еще нужно.