«После моей казни». То, о чем говорил конвоир, на мгновение стало реальностью, и в тот же миг Бугго потеряла свою душу: она поняла, что способна продаться дьяволу, лишь бы добраться до дряблого горла «капитана Халинца» и несколько раз ткнуть в него битой бутылкой.
Никогда прежде, что бы ни случалось, Бугго не была в состоянии преподнести такую драгоценность врагу рода человеческого. Она жила, пребывая в твердой уверенности, что дьяволу до нее не дотянуться. Сегодня она поняла, что это не так.
«Иезус на троне! — подумала Бугго, горестно раскаиваясь в своем злом порыве.
«Иезус на троне! — подумала Бугго, горестно раскаиваясь в своем злом порыве. — Почему я не обратилась с этой мольбой к тебе? Но как я могу просить тебя о таких вещах? Я ведь не просто хочу выбраться из тюрьмы и избавить себя от ненужной смерти. Я мечтаю убить другого человека… В таких делах ты мне не помощник. Прости меня, ладно? Прости меня, Иезус. Я… — Она вздохнула. — Я попробую справиться одна. Без дьявола. Только не мешай мне…»
Она убрала завещание под пачку бумаг. Больше заняться было нечем.
Бугго зевнула, растянулась на койке. Стала думать о Хугебурке. При других обстоятельствах Бугго не позволила бы ему брать всю вину на себя, но сейчас в этом все равно не было никакого смысла: капитан полностью разделяет ответственность с главным обвиняемым. Их повесят вместе.
Она то размышляла, то дремала. Потом в камере появился адвокат по делу о государственном преступлении.
Бугго чуть приподнялась на койке.
— Зачем пожаловали? — осведомилась она нелюбезно.
Он потоптался на входе. Конвоир опустил силовой экран и встал так, чтобы видеть адвоката и преступника. В руке у него был усмирительный шест.
Адвокат сделал несколько шагов по направлению к своей подзащитной и заговорил:
— Вообще-то положено…
— Никогда так не начинайте, — перебила Бугго. — Что это за «вообще-то»? Учитесь говорить нормально. И что у вас с осанкой? От вас веет безнадежностью.
— У нас с вами нет в этом деле ни единой лазейки, — ответил адвокат. — При любом другом варианте вы были бы полностью оправданы. Старший помощник злоупотребил вашим доверием. К тому же, он полностью признал свою вину. Государственное преступление отменяет любую возможность оправдательного приговора для капитана. Даже если бы вы в этот момент лежали в больнице за пять секторов от места преступления.
— В таком случае, прошу меня оставить, — величественно потребовала Бугго. — Я понимаю, что недруги решили испортить вашу карьеру, подсунув вам мое безнадежное дело. К несчастью, ничем не могу помочь. До свидания.
Адвокат грустно удалился.
Бугго плюнула ему вслед. Конвоир за силовым экраном ухмыльнулся, и Бугго вдруг поняла, что нравится ему.
Последний посетитель возник возле камеры капитана Анео поздним вечером. У охранника был отсутствующий вид. Невзрачный человечек в помятой одежде что-то говорил ему убедительное. Бугго насторожилась, подошла поближе. Человечек глянул на нее как на досадную помеху и снова обратил все свое внимание на охранника. Наконец тот взял несколько купюр, раздвинул их пальцами, так что они сложились веером, скомкал и спрятал в карман.
— Ладно, только недолго, — проговорил он.
Человечек вильнул, юркнул к самому силовому полю и окликнул Бугго:
— Капитан Анео! Можно с вами поговорить?
— Вы из похоронного бюро? — спросила Бугго.
— Что? — Человечек опешил.
— Ну, надо полагать, ваше похоронное бюро победило все другие похоронные бюро в бескомпромиссной борьбе за право сделать мне гроб… И еще пять гробов в подарок. И теперь вы просите, чтобы я упомянула на казни название вашей фирмы.
Человечек помолчал, подумал немного и уверенно сказал:
— Нет, я по другому вопросу… Не согласились бы вы дать мне эксклюзивное интервью? Вам ведь все равно скучно тут одной…
— А если я откажусь? — полюбопытствовала Бугго.
— Принудить вас я не могу, — признался человечек, — так что ваш отказ будет означать для нашей редакции изрядный убыток.
— Много взяток раздали? — дружеским тоном спросила она.
— Да уж, порядком… Ну так что?
— Ладно, — сказала Бугго. — Валяйте. И правда, заняться нечем. Что вас интересует?
— Знаете, госпожа Анео… Вы не будете возражать, если я запишу беседу на диктофон? (Бугго помотала головой). Насколько стало известно, вы закупили оружие у Тоа Гирахи, на Арзао.
— Ну да, — сказала Бугго. — Я никогда этого и не отрицала. Все записано в моих накладных. Сумма, номер заказа.
— Да, да, никто не подвергает сомнению, что записано… Но почему вы избрали себе такого поставщика?
— Какого? — не поняла Бугго.
Человечек сказал сквозь зубы, как будто его принуждали говорить о чем-то неприличном:
— Среди мирового сообщества Тоа Гираха, конечно, является признанным правителем Арзао, но… Многие его методы считаются предосудительными. По крайней мере, некоторые из прежних его методов. Сейчас, конечно, он — один из уважаемых правителей. Но кое-что из его прошлых деяний вызвало осуждение… Во всяком случае, Тоа Гираха — неоднозначная фигура.
— Согласна, — сказала Бугго. — Так что с того? Ружья у него хорошие, а запросил он недорого.
— Это правда, что он считает вас своим личным другом?