Помолчал немного и пробормотал на эм-до:
— Мой дядя по наиболее справедливым правилам,
Когда, не желая забавляться,
Впал в заболевание, то, непомерно относиться к нему с почтением
Всех вынудил и лучше не мог изобрести ничего.
Так думал молодой взвешиватель…
— О, силы небесные! — ужаснулся Циркуль, заботливо укрывавший Череша серым казенным одеялом. — Это еще что?!
— Стихи старинного русского поэта. Перевод — мой.
— Насчет последнего я так и подумал. Печь оставить на ночь?
— Ни в коем случае! Дождь промочит крышу, от жара она будет тут же высыхать и пар наполнит палатку. Тебе нужна баня? Нет — значит выключай подачу бензина. И вообще — возьмем-ка пример с нашего боевого командира с его безошибочными инстинктами.
Так думал молодой взвешиватель…
— О, силы небесные! — ужаснулся Циркуль, заботливо укрывавший Череша серым казенным одеялом. — Это еще что?!
— Стихи старинного русского поэта. Перевод — мой.
— Насчет последнего я так и подумал. Печь оставить на ночь?
— Ни в коем случае! Дождь промочит крышу, от жара она будет тут же высыхать и пар наполнит палатку. Тебе нужна баня? Нет — значит выключай подачу бензина. И вообще — возьмем-ка пример с нашего боевого командира с его безошибочными инстинктами. Смотри, как могуче и целеустремленно спит!
…Черное матовое небо, словно низкий потолок. Сырая брусчатка под ногами. Они были вдвоем во всем Городе: Всеслав и Мишка. Но кто-то пристально наблюдал за ними и чего-то ждал. И что бы они ни сделали, все было предвидено и просчитано. От этого мальчишке Всеславу становилось горько и обидно до слез. Он покрепче прижал к груди медвежонка и решительно двинулся вперед по некрутому подъему. По обе стороны улицы тянулись все те же здания со слепыми окнами, в которые невозможно заглянуть и в которых нельзя увидеть отражения, с неоткрывающимися дверями. «Наверное, это вообще не дома, а сплошные каменные кубы и только выглядят домами» — подумал Всеслав. Слева оказались распахнутые ажурные металлические ворота. За ними — небольшой дворик. Трехэтажное старинное кирпичное строение. «Школа.» — узнал он — Не хочу». Из ворот тянуло тем, чего там никак не должно бы быть: пылью, мелкими страхами и волнениями, ничего не значащими неуверенностью и надеждами. Почему это здесь? Ну, и пусть остается! Всеслав прошел мимо и не стал оглядываться, хотя сзади зашумело что-то, причем звук был похож на включившийся вентилятор.
А вот у Дерева он остановился на несколько минут. Оно росло на этой улице с незапамятных времен. Всеслав дважды в день проходил мимо него: торопясь в школу и возвращаясь домой. Как-то третьеклассники решили обхватить его ствол. Всеслав прижался к стволу, растопырил руки и позвал Юргена. Ничего не получилось. Окликнули пробегавшего мимо Сержа. Только тогда с трудом удалось соприкоснуться кончиками пальцев. «Вот это называется — в три обхвата!» — тяжело дыша сказал Юрген. Дерево осталось прежним — невозмутимым и очень большим. Оно много знало и наверняка много передумало за свою долгую-предолгую жизнь. И всегда молчало. Всеслав постучал по серой коре и неспешно пошел дальше.
За перекрестком оказалась стоянка глайдеров. Бело-синих, желто-красных, сиреневых и оранжевых. Одно- и двухместных. Высотных и обычных. Как и везде, на стоянке совершенно никого не было. Одни аппараты стояли с открытыми колпаками, другие были закрыты. «Можно слетать к морю. Это рукой подать — двадцать минут. Жалко, что мама всегда так занята, и мы редко вместе бываем на Белом пляже. Только когда тетя Элли приезжает. Да, Мишка, та самая, что тебя сделала….» Всеслав прошел между рядами машин, наклонился в кабину ярко-красного глайдера и нажал кнопку включения. Глайдер зашипел, старательно расправил крылья. Медвежонок шевельнулся на руках. «Нет, не полетим, — успокоил его Всеслав, — не сейчас, во всяком случае».
Зато библиотеки здесь не должно быть, это точно. Она стоит в совсем другом месте. Но сейчас — отчего-то здесь. И дверь, как принято, открыта. А вот здесь на серой каменной ступеньке любили сидеть девчонки. Вечно шептались о чем-то. А Юрген возмущался, что они путаются под ногами. Девчонки галдели в ответ. Окна в библиотеке не такие, как везде… За ними что-то виднеется. Войти, как полагаешь, Мишка?
Саракш
бывшее Государство Неизвестных Отцов
Крепость
9 июля 2158 года, 08.15 (время земное)
В коридоре чадил, тарахтел и фыркал маленький потрёпанный дизель-генератор.
15 (время земное)
В коридоре чадил, тарахтел и фыркал маленький потрёпанный дизель-генератор. От него в «подземный вокзал» тянулись кабели, питающие два прожектора. Их лучи заливали готовый к отправке поезд неестественно белым светом. Длинные черные тени, фантастически переплетаясь, метались по бетонным стенам и полу. Все засовы с мощной броневой двери были уже сбиты и срезаны, тяжелые створки распахнуты настежь. Из непроглядной темноты, куда уводили рельсы, тянуло мертвым тяжелым воздухом. «Не задохнулись бы служивые.» — озабоченно подумал Кот.
Перед поездом выстроилось отделение сопровождения, и Череш придирчиво проверял экипировку каждого солдата. Капрал в очередной раз поразил Кота и Циркуля. Он сумел раздобыть всем гвардейские комбинезоны, новые глубокие каски и высокие шнурованные ботинки, а также выдал солдатам лучшие автоматы, десантные и снайперские винтовки. Проверенные занимали места либо в броневагоне, либо на одной из платформ с танками.