Воры — среди воров, убийцы — в окружении убийц. Подобное к подобному. Каждому — свое. Торжество Справедливости и Разума.
Всеслав поежился. Если бы ему предложили выбрать материал для скульптуры Девы Справедливости, он предпочел бы замороженную дистиллированную воду. Ледяная статуя символизировала бы кристальную чистоту и обжигающий холод.
Узнав о том, что его собеседник — иммигрант и совершил поездку по о. Казхук в качестве помощника инспектора второго ранга службы социального контроля, военюр оживился. Он принялся вдохновенно описывать имперскую систему наказаний за правонарушения.
Как выяснилось, подвергнутых наказанию правонарушителей, согласно совершенно открытым и достойным всяческого доверия официальным данным — около полупроцента. Это качественный показатель. «Исходя из общей численности населения империи в 257 000 000 человек, -мысленно прикинул Всеслав, -мы приходим к количественному показателю, приблизительно в 1,3 млн.
Это качественный показатель. «Исходя из общей численности населения империи в 257 000 000 человек, -мысленно прикинул Всеслав, -мы приходим к количественному показателю, приблизительно в 1,3 млн. чел. Именно такова численность ссыльных на «Земле правосудия», что создает плотность населения 1,7 чел. на 1 кв. км.»
На Казхук, продолжал военный юрист, высаживают осужденных на изгнание согласно трем категориям приговоров:
— Мягкий приговор подразумевает высылку на остров с тем количеством предметов первой необходимости, которое преступник может унести на себе: одежды, пищи, ручных орудий труда… Естественно, существуют и жесткие ограничения. Категорически запрещается ввоз на остров любой электро- и радиотехники и сложной оптики, огнестрельного оружия, спиртных напитков, географических карт.[4]
— Средний приговор дает право осужденному на стандартный комплект одежды и обуви и на любое количество пищи, которое преступник может съесть перед высадкой.
— Строгий приговор предусматривает высадку преступника на остров без вещей, совершенно обнаженным, а в случае особой опасности осужденного — скованным.
Остров постоянно патрулируется большим количеством судов Белого Флота. Почти все эти корабли принадлежат десантным подразделениям. На мелких островках неподалеку от Казхука и на соседнем крупном острове, принадлежащем к Белому Поясу, находятся пять крупных военно-морских баз, которые заняты исключительно организацией этого патрулирования. Возможность бегства морем с Казхука исключена полностью. Если ссыльные и построят втайне судно, способное преодолеть под парусами 1500-2000 миль до ближайшего острова Желтого Пояса или 20-25 тыс. миль (!) до Материка, то оно неизбежно будет обнаружено и потоплено без предупреждения уже у побережья «Земли правосудия». Более того, такая же судьба ожидает любой плот или лодку, удалившиеся более чем на полмили. Рыболовов у самого берега не трогают, но ловля морской рыбы считается ссыльными довольно рискованным занятием. С тех же баз осуществляются рейды проверки и, при необходимости, карательные акции.
На острове нет законов, обычаев, правил, традиций, отсутствует всякий контроль за соблюдением нравственных и социальных норм. Всякий! Парадоксально, но таким образом основной девиз Империи — «Справедливость и Разум» торжествует и здесь. Аутсайдерам, активно отрицавшим образ жизни Империи и в той или иной степени угрожавшим прочности морально-этических устоев Империи, предоставлена возможность жить вне морали и этики, не устраивающих их. Точнее сказать, дан шанс выжить… Ситуативное поведение ссыльных на «Земле правосудия» целиком и полностью определяется грубым насилием и хитростью по принципу «кто — кого».
Ситуация на острове не может измениться. На «Земле правосудия» исключено возникновение наследуемых из поколения в поколение традиций и обычаев, а, следовательно, и складывание сколь-нибудь системно организованного общества. Постоянно поступающее пополнение ссыльных взрослого возраста лишь поддерживает нигилистические потенции, препятствующие этому. Здесь нет поколений. Женщин на острове меньше, чем мужчин, но, конечно не по этой причине не возникает ничего подобного семьям. Сожительство носит сугубо биологический характер или опирается на какие-то практические выгоды для сожительствующих. Дети при таком сожительстве не рождаются, поскольку это представляется крайне нежелательным женщинам, материнский инстинкт которых, как правило, серьезно деформирован криминальными отклонениями в психике. Но даже если случайно ребенок появляется на свет, от него стремятся избавиться, поскольку он служит всего лишь источником огромных потенциальных угроз. Во-первых, за сокрытие ребенка «океанские змеи» обязаны при карательной акции уничтожить и родителей, и всех, кто причастен к сокрытию.
Во-вторых, ребенок делает уязвимым в борьбе за выживание всех, кто берет на себя ответственность за него. Поэтому, в крайне редких случаях рождения детей, младенцев либо тут же уничтожают, либо продают на ярмарках приезжим социальным инспекторам. Так что Казхук можно с полным основанием назвать также «островом взрослых». Когда же на остров попадает осужденный подросток, лишь в исключительных случаях ему удается уцелеть.
Но бесструктурность, конечно же, не может быть абсолютной. Ссыльные, поскольку они неизбежно и вынужденно вступают в контакты, налаживают сосуществование, вынужденно занимают некие ячейки, ниши, которые довольно трудно назвать социальными. Приобретение какого-то статуса неизбежно предполагает исполнение соответствующих функций, ведение надлежащего образа жизни.