— Что думаешь об этих ежедневных процедурах? — по-русски спросил Гурон.
— Детекторы? Для меня они — абсолютный сюрприз.
— Детекторы? Для меня они — абсолютный сюрприз. -честно признался Всеслав и задумчиво потер лоб, -Совершенно очевидно, что аппаратура предназначается для просвечивания сознания. «Светят» нас неожиданно мощно и скрупулезно с настойчивыми попытками влезть в подсознательное. Я отметил два компонента в воздействии аппаратуры. Во-первых, это обычное ментоскопирование и снятие картинок с памяти, но оно детально и высокотехнологично. Кажется, они могут обшарить каждый уголок мозга. Во-вторых, явно присутствует и непонятное воздействие, родственное тому, что оказывали психоволновые излучатели в бывшей Стране Отцов. Только там излучение активно подавляло психику людей, а здесь этот фактор совершенно пассивен, предназначен не для воздействия, а для наблюдения. Нечто вроде многомерного сканирования сознания…
И, самое главное, непонятна конечная цель систематических обследований. Ты обратил внимание, что лаборанты даже ничего не записывают по окончании процедуры?
— Да, -сказал Гурон, — просто берут карточку и крест-накрест зачеркивают ячейку в одном из трех полей. У меня все кресты — справа, а у тебя?
— Слева.
— Возможно, это как-то связано с нашими ролями? — предположил Гурон, — я ведь, как-никак, неглупый усердный и опытный служака, опора державы и отец подчиненным. А ты у нас — тонкая творческая натура, многомудрый наставник и учитель.
— Вероятно. -без особой уверенности согласился Всеслав.
— А не смогут ли они убрать нашу психозащиту?
— Исключено! — мгновенно и категорически ответил Всеслав. -Снять кодировку может только тот, кто установил. Но сейчас меня стало беспокоить другое. Если психозащита будет обнаружена, не сочтут ли ее бравые имперские контрразведчики ткознями материковых спецслужб? Дескать, злодеи-континенталы взяли, да и закодировали-запрограммировали засылаемых коварных шпионов… А ну, как примутся взламывать со всем усердием? Знаешь, мне что-то не хочется попасть после их экспериментов в местную лечебницу для умалишенных. Вряд ли она комфортнее карантина. Да, скорее всего, и нет вовсе никакой психиатрической клиники в радиусе пары тысяч миль.
— Так что же?
— Да ничего! Остается только надеяться на здравомыслие аборигенов.
— Утешил. — ядовито сказал Гурон и вдруг, без всякого перехода сменив интонацию, громко сообщил на эм-до в сторону домика: — А вот с желудком у меня никаких проблем нет!
Вышли три «ха» с синяками от резиновых присосок на лбах и висках. За ними на крыльце появилась пара санитаров в широких голубых штанах и рубахах со знаками имперской военно-медицинской службы на колпаках.
— Да, — торжественно подтвердил Всеслав, -представь, мне тоже совсем хорошо!
— Восемьдесят два дробь одиннадцать, восемьдесят два дробь семнадцать — к детектору на исповедь! — позвал санитар.
В лагерном пункте детектирования биосоциальной принадлежности всё было выдержано в духе стандартного фельдшерского учреждения. Традиционный коридор с полочками для обуви у входа и с рядами жестких стульев вдоль стен. Плакаты о здоровом образе жизни на стенах. Деревца в керамических бочоночках. Идеально натертый паркет. Серые двери вели в три кабинета. Сквозь приоткрываемые створки Всеслав разглядел высокие и широкие металлические шкафы, перемигивающиеся разноцветными огоньками, а также кресла с абажуроподо-бными колпаками над спинками.
— Стоп, объекты, пока не заходите! -в коридор вышел недовольный фельдшер.
— Эй, дневальный, -крикнул он вглубь коридора, -позови техника! Кажется, снова сердечник на шестом приборе накрылся.
Ну, сколько можно, в самом деле?! Второй раз за месяц!
Техник не заставил себя ждать. Небритый сутулый брюнет семенил, прижимая к животу картонную коробку без крышки с какой-то деталью внутри, несомненно, довольно тяжелой. Заключенный Ха-82\11 поспешно встал, освобождая проход, прижался спиной к стене, мельком заглянул в картонку и рассеянно отвернулся, не увидев ничего интересного. Зато прогрессор Всеслав Лунин напрягся. В коробке находилась заурядная деталь, произведенная на рядовом имперском заводе оборонного профиля: серая массивная панель, из которой торчали радиолампы, конденсаторы, сопротивления. Но в самом центре типичного продукта туземной промышленности размещалось хромированное гнездо, а в нем глянцево блестел крупный цилиндр, желто-бурый и отлично знакомый!
А.П. Кондратьев
«Слезы Селены» мифы и реальность (выдержки из книги)
Красноводск, 2155[4]
…представляет собой квазиживой механизм, подобный тем, которые мы изготавливаем на Земле. В частности объект способен «размножаться»: при аккуратном продольном делении на две равных части обе половины приблизительно за 18 часов превращаются в самостоятельные артефакты, идентичные первоначальному образцу. При незначительном повреждении артефакт регенерирует с различной при разных условиях скоростью.
Артефакт имеет форму цилиндра высотой 28,89 сантиметров и диаметром — 5,55 сантиметров. Края цилиндра чуть скруглены. Вес объекта непостоянен, он изменяется в зависимости от пока невыясненных обстоятельств от 11,285 кг. до 11,596 г. В некоторых описаниях утверждается, что «слезы Селены» полупрозрачны. Разумеется, это ошибка. Ни одно известное нам изделие Странников не является прозрачным хоть в какой-то степени. Иллюзию вызывает особый маслянистый отблеск поверхности, переливающейся всеми оттенками желтого и коричневого цветов.