Рабский труд охватывает многие сферы имперского хозяйствования. Дармовую подневольную силу применяют в грязных, вредных для здоровья или считающихся непрестижными для граждан производствах, где, вдобавок, не могло быть экономически оправданной приличной зарплаты. Причем нет совершенно никаких оснований отождествлять рабство в Островной империи с тем, что имело место на Земле: в рабовладельческом Риме или гитлеровской Германии нового времени. Не лязгают на Архипелагах кандалы, не светятся сквозь истлевшие рубища изможденные голодом и изуродованные плетьми тела. Более того, часть рабов совершенно искренне полагает, что даже подневольный труд на островах даже предпочтительнее перспективы голодной смерти на радиоактивных просторах их бывшей родины, охваченных междоусобной резней. Возможно, этим в значительной степени объясняется то, что среди рабов нет никакого сопротивления господам.
Итак, очевидно, что построенная таким образом экономика Империи представляет систему, необычайно устойчивую к внешним отрицательным воздействиям и абсолютно исключающую внутренние кризисы. Все признаки указывают на то, что в Империи идут процессы, соответствующие первой научно-технической революции на Земле: происходит автоматизация промышленности и сельского хозяйства, труд рабочего вытесняется трудом технолога, материалоемкое производство заменяется энергоемким. Но во Вселенной ничто не дается даром. Выиграв в одном, придется ровно столько же проиграть в другом. Имперская экономика платит за сверхстабильность весьма спокойными темпами развития, за отсутствие кризисов — невозможностью прорывных качественных скачков. График хозяйственного развития выглядит почти прямой линией, устремленной вверх насколько уверенно, настолько же умеренно.
Вторая научно-техническая революция не будет здесь наступать на пятки первой, как это произошло на Земле. «Да, подумал Всеслав, -Воцарись на Саракше мир и межгосударственное согласие, появись у Островной империи конкуренты и соперники, наверняка, нашелся бы не один торопыга, желающий столкнуть с дистанции и обогнать двигающегося неспешной ровной трусцой островного увальня. Однако как раз этого и не позволит сделать победоносный Белый Флот, педантично наносящий континенталам удар за ударом, заставляющий тех поминутно зализывать раны и восстанавливать порушенное. Для этого Империи и нужна перманентная война со всем миром. В таких условиях островитяне просто не дадут появиться возможным конкурентам и соперникам. Что ж, логично, не хочешь полоть сорняки — не давай им вырасти»…
Во главе Желтого пояса стоит Вече Распорядителей. Оно пополняется повышением наиболее отличившихся профессионалов по Лестнице Званий до звания координатора. Любой, достигший этого звания имеет право выдвинуть свою кандидатуру на выборах в Вече. «Что, кстати, может вызвать в Вече Распорядителей такие же столкновения интересов, как и в Адмиралтействе, -предположил Всеслав, -ну, быть может, более цивильные, в штатской вариации, каннибализм с вилками и салфетками, так сказать…».
Он зевнул и потянулся.
Бытие, как известно, определяет сознание. Стереотип поведения граждан Желтого Пояса отвечает «культу преуспевающего человека». В Поясе царит порядок, основанный на этике, отдаленно напоминающей земную протестантскую: честно работай и веди себя соответственно нормам морали. Здесь отношения между людьми выглядят куда сдержаннее и ровнее, чем в Белом и отчетливо прослеживается самобытное народоправие. Общая политическая демократия сочетается с широчайшим территориальным и производственно-корпоративным самоуправлением.
Похоже, кстати, на правду. Очень похоже.
Саракш, Островная империя
Желтый Пояс, о. Цаззалха, город Дезго-Гайхози
Ул. Белофлотская 13-а кв. 33
8 часов, 2-го дня 1-ей недели Черного месяца, 9591 года от Озарения
— Устаёте, Да? -сочувственно спросила хозяйка, наливая чай, -Гляжу — вроде бы дремлете. Ну, думаю, пусть отдохнет человек до ужина. А я тут котлеток нажарила… Э нет, так не пойдет! Что за фокусы — одну положил и вилкой задумчиво ковыряет, словно красна девица. Вот вам еще и еще, ешьте. Соусом полейте.
— Довольно! -запротестовал Всеслав, -Раскормите тут меня, в двери пролезать не буду.
Старушка пренебрежительно фыркнула:
— Что вам, что моему сыну щеки с брюшком нарастить — напрасная затея. Не в коней корм. Одна надежда, что с сыном хоть невестка преуспеет, она на кухне чудеса творит.
— Не надейтесь. -возразил Всеслав, -Вкуснее мамы никто не готовит.
Хозяйка вдруг внимательно осмотрела квартиранта.
— Кстати, о семье и кухне… Достану-ка я альбом с фотографиями. -вкрадчиво предложила она. -Но не опасайтесь, фамильными историями докучать не буду. Просто есть там карточки, где одна моя знакомая запечатлена вместе с дочерью, весьма привлекательной девицей, притом, живущей в Черном Поясе.
— Зачем это? -с ужасом спросил Всеслав. -Что за недобрые интонации. Что я вам сделал плохого?
— Вы замечательный человек, но холостяк! -обвинительным тоном изрекла старушка. -А с этим надо бороться!
И отправилась в гостиную за альбомом.
Председателю Комитета Галактической безопасности.[7]