Гурон указывал на возможность использовать этот канал для органичного внедрения землян в Островную империю[7].
Р. Сикорски, занятый более насущными и важными делами, конечно, не мог контролировать проведения операции «Штаб» и, мимоходом подписав разрешение на ее проведение, отдал всё на откуп секции «Саракш». Сотрудники секции Антаримаву Бенкурибаике и Чао Линь-Ю обеспечили все условия предполагаемого контакта Гурона с разведкой островитян. В марте 2169 г. Лев Абалкин снисходительно позволил одной из своих многочисленных поклонниц привести его в салон гаданий. Там он прошел через многочисленные мистические ритуалы и, как бы мимоходом, был подвергнут процедуре обследования пресловутым прибором. Очевидно, результаты показались пророчице достойными самого пристального внимания. Гурона настойчиво втягивали в число завсегдатаев салона. Через месяц его сочли созревшим для доверительного разговора и намекнули на возможность эмиграции в Империю. Для вида поколебавшись, Абалкин согласился. При этом он удивленно заметил, что знает нескольких человек, куда более достойных подобного предложения, нежели он. «О, — закатила глаза гадалка, — так приглашайте их, приглашайте!»
Секция «Саракш» оживилась. А. Бенкурибаике предложила подготовить группу внедрения в составе 2-3 человек, считая Гурона. Началось обсуждение кандидатур.
Озерцо Круглое
В 312 км. от Омска,
Лес
27 сентября 2169 года, 13.45 (время местное)
— Так что, принимая решение о начале операции «Штаб», вспомнили, что идею подал Лунин. Как видишь, никто не забыт, ничто не забыто. -ухмыльнулся Ли.
— Вижу. — сухо отозвался Всеслав. — Дай-ка уксус. Куда, куда полез, вот же, в желтой бутылочке! Так, теперь подавай шампуры с шашлыком. Да осторожнее, прогрессор, это тебе не цивилизации спасать. Ну, так и знал, что хлеб уронишь… Кто пойдет в Империю?
— Абалкин.
— Это я сообразил при всей девичьей наивности. — фыркнул Всеслав. — А еще? Ты?
— Нет! У меня, как обычно конфликты, с красным крестом. — раздраженно сказал Ли. -И на сей раз — антагонистические. Медики категорически перекрыли мне дорогу во Внеземелье: «Ах, мы вообще поражены тем, что вопреки нашим прогнозам, вы смогли реализовать себя в качестве прогрессора! Но больше рисковать, батенька, не позволим.» Тьфу! Хотя… Если честно, быть может, сейчас они и правы…
— Все-таки: кто же?
— Кандидатуры до сих пор не утверждены.
Лунин сосредоточенно обмахивал рдеющие угли под шампурами. Когда мясо тихо зашипело, Всеслав поднялся, прошел к глайдеру, склонился в кабину и включил проигрыватель. После короткого музыкального вступления глуховатый голос запел:
— Ваше благородие, госпожа разлука! [8]
Мы с тобой друзья давно, вот какая штука…
Письмецо в конверте погоди, не рви.
Не везёт мне в смерти — повезёт в любви.
Лицо Джеральда вытянулось, он изумленно-радостно поднял брови.
Всеслав вернулся к костру и повернул шампуры.
— Считаем на пальцах… — задумчиво сказал он. -Так, сегодня двадцать седьмое… Мгм… Тридцатое… Четвертое октября… Одиннадцатое… До этого времени утвердят?
— Полагаю, нет. — осторожно ответил Ли.
— Застану ли тебя в конторе, ну, скажем, двенадцатого?
Джеральд кивнул.
— Отлично. Стало быть, встречаемся в Окленде!
— … Ваше благородие, госпожа победа!
Значит, моя песенка до конца не спета?
Перестаньте, черти, клясться на крови!
Не везёт мне в смерти — повезёт в любви.
Комментарий Сяо Жень:
Последующие два дня у деда оказались «горячими». Он заявил, что временно прекращает занятия по сложным личным обстоятельствам и закрывает Стан Арья для любых визитеров. Всеслав подключил вычислитель к сети КОМКОНа-2 и снял оттуда всю информацию, касающуюся положения на Саракше за десять лет. При этом он убедился, что код его доступа до сих пор действителен, ограничений не наложено! Это значило, что о нем помнили и надеялись на возвращение.
Всеслав сделал заказ на комплекс самой современной и мощной мнемотехники. Сотрудник сервисного пункта изумился, но отправил глайдер с оборудованием и кибером-монтажником. В подвале башни появился «пыточный застенок». Каждое утро после плотного завтрака Всеслав усаживался в кресло, датчики опутывали тело, на голову опускался яйцевидный колпак и начинались сеансы. Дед умудрился убрать все предохранители с интеграторов, режим их работы был форсированным. Никакие нормы не соблюдались. В 13.30 совершенно измученный Всеслав принимал спорамин, обедал, недолго гулял в окрестностях Стана и вновь до 21-22 часов длилась «пытка». Лингвистическое кондиционирование сменялось просмотром ментограмм, мнемическая архивация — системным психоконструированием. Ужин, короткий сон, а назавтра — таблетка спорамина и все сначала. Специалисты, будь они рядом, просто ужаснулись бы и немедленно изъяли оборудование, однако Лунин сделал все, чтобы ему никто не мешал. Он обманул даже персонального кибердоктора, наблюдение которого за В. Луниным после саракшианского ранения проходило в режиме повышенного внимания. А надуть домашнего электронного лекаря — это, как всем известно, надо уметь сделать!
Самоистязание не прошло даром. Всеслава начали мучить головные боли и желудочные спазмы, он чувствовал нарастающую слабость. Заныло в местах, пораженных пулями. Немела кисть правой руки. На лбу не проходили синяки от мнемокристаллов. 9 октября во время прогулки Всеслав потерял сознание. Очнувшись, он с трудом добрался до башни. Требовался отдых, вместо которого последовал прием лекарств и комплекс укрепляющих процедур.