— Помоги мне встать, Шиан, — попросил Рыжий. — Душно тут у вас.
Переселенец глянул на князя с укором, но сапоги помог одеть и плечо подставил.
Отчего-то жилища у нэсс строились исключительно низкие и приземистые, в которых высокому человеку приходилось пригибать голову. Окна делались узкие, если вообще делались, а украшать свои дома изнутри у этого народа вообще было не принято. Даже в королевских дворцах золоченая мебель и ковры на фоне кое-как побеленных стен смотрелись как-то убого. Униэн знай, посмеивались и говорили: «Хотят богов надурить — показать, какие они бедные и совсем не жадные». Со стороны казалось, что все традиции и уклад жизни нэсс вращались вокруг показной и лицемерной смиренности пред божьей волей. Богам вменялось в обязанность указывать своим подопечным куда плюнуть, в какой позе отправлять естественную нужду и каким глазом глядеть сны. Понятное дело, никакие боги, даже самые мелкие, не станут уподобляться овчарам, без устали приглядывающим за безмозглым стадом.
Нэсс добровольно опутали себе бесчисленным уложениями, которые зачастую оказывались крепче рабских ошейников и цепей. В этом смысле солнцепоклонники отличались от остальных в лучшую сторону: они были свободнее, искреннее…, честнее что ли. Но в домах у них все равно было пусто и душно.
Борясь всеми силами с головокружением и опираясь на Шиана, Мэй все же выбрался на воздух, показавшийся ему после затхлого помещения слаще меда. Перепуганное давешним светопреставлением небо осторожно проглядывало голубизной через разрывы в тучах, но погода обещала улучшиться, словно нашкодившая служаночка — исправиться и больше никогда ни-ни. Рыжий подставил лицо рассеянным солнечным лучам и подумал, что не все так уж и плохо: раз дэй'ном здесь не рыщут, значит, удержал Дайнар с Ллойтом рубеж, а если сумел отбиться после колдовского смерча, то ничего еще не потеряно.
— Большая часть баб с дитями в лесу прячутся от греха подальше, — пояснил Шиан царящее в строящемся поселении безлюдье. — Мы — ученые, загодя накопали схронов.
— А твоя девочка, что тут делает? — кивнул Рыжий на Тигли, все еще жавшуюся к штанине отца.
— Сбежала! — сокрушенно вздохнул Шиан. — Говнюшка мелкая!
Князь присел на бревно, чтобы отдышаться и внимательнее осмотреться вокруг.
Поселенцы, получив землю, тут же нарыли себе землянок. Первым делом вместе с частоколом они соорудили святилище, начали возводить первые дома. В одном из них — самом обустроенном, Мэю организовали лазарет, проявив не абы какое уважение. Как показывал опыт присмотра за подобными поселениями, большинство их обитателей будут еще с десяток лет жить летом под навесами, а зимой в землянке, бросив все силы на обустройство храма. В который раз Рыжий подивился странному желанию, прежде всего, угодить суровому богу — солнцу, а потом уж приняться за собственное жилье. Нэсс будет голый ходить, но украсит расшитой тканью алтарь, будет голодать вместе с семьей, а положит на жертвенник самый вкусный кусок. Пусть гниет на солнце, лишь бы не разгневать божество. Когда-то Мэй интересовался обычаями и религиями нэсс и ангай настолько, что перечитал в Королевской библиотеке всё, что сумел откопать на эту тему. Кроме Великих Духов, нэсс поклонялись еще двум десяткам разных богов и божков, понастроив немыслимое количество храмов и наводнив их огромным числом служителей-жрецов. При плодовитости этого народа — задача наиболее простая. Сложнее убедить паству посещать какой-то определенный храм и именно в него тащить подарки богам и жрецам. Надо ли объяснять, зачем служителям культов понадобилась магия? И они натаскали приемчиков у всех подряд. От ангай взяли непреклонную догматичность, от униэн — чары исцеления, а от дэй'ном — мрачную мистику сакральных обрядов, густо замешанную на преклонении перед загробной жизнью. Жрецы быстро обрели силу и власть, затмив собой светских владык, и естественно тут же стали злоупотреблять своим могуществом. Пока униэн и дэй'ном тешили себя в грандиозных битвах, нэсс славили богов, предавались тайным порокам и накапливали в храмовых сокровищницах несметные богатства. Разумеется, настал момент, когда Чардэйк обратил свой алчный и кровожадный взор на разбогатевшие и многолюдные королевства нэсс. Монополии жречества настал конец, дэй'ном схлестнулись с нэсс, торговые гильдии ангай нажились на военных поставках, а в Тир-Луниэне наступил Золотой век благоденствия. Авторы трактатов, из которых Мэй почерпнул все эти сведения, сходились в своих выводах в одном: все народы поплатились за свои ошибки. Нэсс — за то, что потеряли бдительность и развратили своих жрецов, униэн — за недальновидность политиков, презиравших жадных и суеверных королей нэсс. Дэйном заплатили огромными потерями в живой силе. Нэсс буквально завалили их своими трупами и залили кровью, но нэсс от этого не стало меньше, а дэйном восстановить численность народонаселения не удалось до сих пор.
Ангай, державшиеся в стороне, тоже не сумели отвертеться от неизбежной расплаты за безучастность к чужой беде — воинственные соседи отгрызли у них столько земли, что и по сей день царства Утренних [16] — всего лишь жалкие лоскутки малопригодных для обработки земель. В этом мире никому не удавалось остаться не причем, слишком уж все взаимосвязано.
Подростки, рубившие дрова и таскавшие воду из колодца, бросали на Рыжего любопытные взгляды. Но решился подойти только один. Плечистый, сухолицый и еще по-детски неловкий паренек лет четырнадцати. Он робко поклонился сюзерену.