Священник перевёл растерянный взгляд с Рэйчел на Гурьева:
— Так… что же вы сделали?
Гурьев вздохнул, поднял меч и отщёлкнул фиксатор. Клинки подались в стороны на пару дюймов. Отец Даниил побледнел и облизал губы:
— Как? — тихо спросил священник.
— Вот так.
— Могу я… взглянуть?
— Только в моих руках, отче. Есть определённые правила. Извините.
— Конечно, сын мой. Конечно.
Гурьев почти полностью обнажил клинки. Отец Даниил долго, пристально разглядывал поверхность металла. Наконец, он выпрямился:
— Я плохо разбираюсь в оружии, Яков Кириллович. Это булат?
— Это метеоритное железо, хотя и весьма странного, если не сказать больше, химического состава. А по способу обработки — да, вы правы, это действительно булат, — Гурьев сложил мечи. — С примесью серебра, молибдена, ванадия, бериллия, урана и Бог знает чего ещё. Для того, чтобы совладать с этим сплавом, мне пришлось здорово повозиться. Но, как выясняется, дело того стоило.
— Вы только посмотрите на него, батюшка, — вздохнула Рэйчел. — Это был… Я не знаю, кто это был. Но… Если бы не Джейк…
— Я сказал, хватит.
— Это всё, Яков Кириллович?
— Не совсем, — Гурьев наклонил голову к левому плечу. — Но об этом мы поговорим с вами с глазу на глаз, отче. А Рэйчел пока отдохнёт. Правда, девочка?
— Джейк…
— Хватит, Рэйчел. В самом деле, хватит. Пожалуйста. Я знаю, я герой. Но это не должно беспокоить тебя слишком сильно. По-моему, за последние несколько часов тебе следовало уже привыкнуть к этой мысли настолько, чтобы начать подшучивать над моими жалкими попытками изображать экзорциста, — в твоей обычной манере. Особенно если ты хочешь убедить нас в том, что собираешься выздороветь.
— Разве я не пытаюсь? Ты несправедлив ко мне, — Рэйчел опустила веки. — Хорошо, я посплю, раз уж я до такой степени тебе надоела.
— Когда поправишься, напомни мне, что в присутствии священника я клятвенно пообещал отшлёпать тебя как следует.
— Ещё чего не хватало. Кстати, не знала, что у тебя случается выпадение памяти. Как мило с твоей стороны проинформировать меня об этом.
Отец Даниил покачал головой и улыбнулся:
— Похоже, ты в самом деле не собираешься долго залёживаться, дитя моё. Вряд ли я мог надеяться на лучшие новости.
— Да, батюшка, вам ведь известно, что я опытная симулянтка.
— Спать, я сказал, — рявкнул Гурьев, никого не надеясь напугать. Так и вышло — Рэйчел скептически хмыкнула, но покорно взмахнула ресницами, закрывая глаза. Всё же она была ещё очень слаба, и события прошедшей ночи, а потом — разговор, утомили её.
— Сюда, отче, — Гурьев указал священнику дорогу и, пропустив его вперёд, неплотно притворил дверь.
— Рассказывайте, Яков Кириллович.
— Рассказывайте, Яков Кириллович. Я… готов.
— Не уверен.
Гурьев обрисовал судьбу дежурного распятия и добавил, скривившись, будто от зубной боли:
— Должен заметить, отче: Близнецы — вовсе не фантастический гиперболоид инженера Гарина. Поэтому я не понимаю, каким образом деревянный крест превратился в то, во что превратился, — Гурьев протянул священнику справку японского атташе. — Можете вы хоть что-нибудь сказать по этому поводу?
— Я не химик, хотя и окончил реальное училище, — священник вздохнул, возвращая Гурьеву бумагу. — То, что всё происходящее более чем странно, вы прекрасно знаете и без меня. По-моему, мы имеем дело с каким-то колдовством — ничего другого мне пока не приходит в голову, хотя я понимаю, что не оправдал ваших надежд.
— Верно, не оправдали, — Гурьев не собирался никого жалеть, по крайней мере сегодня. — Вот совершенно. Вам приходилось слышать о духах тьмы, которые прячутся в распятиях?
— Демонам всё равно, где прятаться, Яков Кириллович, — снова вздохнул отец Даниил. — Если бы демоны устрашались крестов или икон, всё было бы куда проще. Всё дело в вере, а не в дереве и металле.
— Догадываюсь, — проворчал Гурьев. — Демоны, значит?
— Колдовство, — мягко поправил его священник. — Возможно, при помощи заклинаний и демонов. Должен заметить, я никогда не сталкивался прежде ни с чем подобным в своей пастырской практике.
— Всё когда-нибудь происходит впервые, — философски заметил Гурьев. — Давайте подумаем, как мы можем от всего этого дерьма защититься.
— Я понимаю, как вы взволнованы и расстроены, сын мой, — покачал головой священник. — Боюсь, однако, что сквернословие нам с вами вовсе не помощник.
— Наверное, вы правы, отче. Простите, — покаянно вздохнул Гурьев. — Впрочем, у меня в подчинении находятся офицеры армии и флота, так что будьте уверены — вам ещё и не такое предстоит, скорее всего, услышать. Так что — вы мне поможете?
— Всем, что в моих силах, — кивнул отец Даниил.
— Отлично. Я хочу понять — с вашей помощью или без неё — следующие вещи. Первое. Почему сейчас? Раньше никогда не появлялось в моём поле зрения ничего похожего. Второе. Почему Рэйчел? Третье. Какие меры я могу принять к тому, чтобы не находиться возле её ложа неотлучно? У меня такое чувство, что если мы не будем действовать активно, нам придётся отбиваться от этой нечисти отнюдь не только ночью. Не согласитесь побыть с Рэйчел некоторое время? Потому что у меня накопилась чё… невероятная прорва дел, которые надо переделать одновременно и срочно.