— Правда твоя, — проворчал кот.
— Правда твоя, — проворчал кот. — Но проверить можно! К тому же Любава в одной деревне со Стешей живет — и ходить далеко не надо.
— Ладно, — сдалась я и взяла в руки уголек, — проверим твою чаровницу.
Список подозреваемых чародеек рос на глазах, и все имена мне были незнакомы.
— А как насчет Змея Горыныча, Соловья-разбойника, Марьи Моревны? — спросила я.
— Горыныч на такие коварства не способен, — замотал головой кот. — У него что в головах, то и на языках. Бывали, конечно, у них с Ягой разногласия, но он хозяйку уважал. Да и не знает он о том, что Василиса место Яги заняла. Мы с Лешим и Водяным порешили, что лучше Змею о том не ведать. Соловей… — Кот призадумался. — Да нет, кто его слушать-то станет? Хоть и серчал он одно время на Ягу, но то уже давно было.
— Что было-то? — Я подпрыгнула на лавке от любопытства.
— Что было, то давно быльем поросло, — отрезал Варфоломей. — А Марья Моревна, как замуж вышла, так живет в своем подводном дворце с мужем и детками и носу на поверхность не кажет.
За разговором мы не заметили, как за окном сгустились черные, как крепкий кофе, сумерки. Избушка подозрительно притихла и уже давно не принимала участия в беседе — наверное, тихонечко дремала.
— Вот ведь заболтались! — спохватился кот. — Ночь-полночь на дворе. Давайте спать укладываться. Утро вечера мудренее.
Лукоморское утро было волшебным и разбудило меня ярким розовым светом, бьющим в окна. Кутаясь в лоскутное покрывало, я выбежала в сени, рванула дверь и зажмурилась от ослепительного сияния. Весь лес купался в розовом свечении. Оно обнимало стволы деревьев, красило листья и траву в фантастические золотые и лиловые цвета, рассыпало по листве и земле тысячи золотых бликов. Смотреть на небо было невозможно: оно обжигало глаза до слез. Наверное, там, в высоте, парит сказочная птица, одно перышко которой может осветить все пространство вокруг. Немудрено, что свечения от целого оперения хватило, чтобы накрыть весь лес целиком. Я прижала ладонь козырьком ко лбу, подняла голову и ахнула. Не жар-птица, нет, там…
— Ты чего вскочила-то, попрыгунья? — проворчал неслышно подкравшийся кот и сонно потерся о мои босые ноги. — Заря только…
— Что случилось? — подтянулся встревоженный Ив.
— Заря… — зачарованно протянула я, щурясь от яркого света, но не в силах отвести глаза от неба.
Там, высоко над верхушками сосен, катился ослепительно-красный шар, разливая по земле розовое сияние. Таких фантастических рассветов я не видела нигде, даже на тропическом острове, откуда мы вернулись еще вчера. То, курортное, солнце впиталось в кожу расплавленным золотом. Это, лукоморское, светило в самое сердце, наполняя его теплом и любовью ко всему миру, превращая каждую неказистую осинку в ослепительную красавицу, каждую росинку на траве — в бриллиант.
Я обернулась к Иву — в рассветном розовом сиянии, растрепанный спросонья, он показался мне самым дорогим человеком на свете. Подошла к нему, прижалась. Не губами — сердцем выдохнула:
— Люблю тебя.
Кот деликатно отвернулся, Ив смущенно пробормотал:
— Так пожара нет?
Я подняла на него сияющие глаза, покачала головой, поймала губами тепло его губ, задыхаясь, повторила:
— Я тебя люблю.
— Надеюсь, больше, чем свою магию? — прерывисто спросил он и все испортил.
Розовое сияние померкло, глаза напротив сделались чужими. Я обернулась: солнце спряталось за облаком, сорвало с земли покров волшебства, и все стало обыденным и прежним. Хмурый утренний лес, упрямый Ив, попрекающий меня магией. Все вдруг стало предельно ясно. Да он же просто…
— Ты мне завидуешь, — вспылила я. — Я сильнее тебя в магии, и тебя это раздражает. Ты такой же, как все мужчины, не можешь допустить, чтобы женщина в чем-то превосходила тебя. Это как проклятье «Оскара»: как только актриса получает статуэтку, в ее личной жизни происходит разлад.
— При чем тут твой дядюшка Оскар? — Ив в недоумении поднял брови. — Он не в силах навести проклятие, он же не маг. Актрис он, конечно, недолюбливает, но на то есть свои причины. В молодости он потратил значительную часть наследства на одну актрису, а та, забрав все его подарки, сбежала к богатому герцогу.
— Спасибо, что просветил, — процедила я. — Теперь хоть знаю, кого благодарить за несусветную жадность моего вессалийского дядюшки. Но не надо увиливать! Признайся, ты завидуешь мне, потому что я сильнее!
— Разумеется, это так, — холодно отчеканил Ив. — Именно поэтому я отдал тебе всю свою магическую силу в ночь перед поединком с твоей сестрой.
Я вспыхнула. Да, тогда Ив поступил совершенно по-мальчишески, влив в меня весь свой дар до последней капли и не предупредив об этом. Ведь знал же, что я буду против! Знал, но поступил так, чтобы дать мне преимущество перед Селеной. Ведь в случае победы моя одержимая темной магией сестричка церемониться бы не стала. Но я не привыкла быть в долгу. И когда какое-то время спустя, после череды приключений в подводном царстве, я попала в Пещеру Желаний, я не сомневалась в выборе.
— Я вернула тебе твой дар, — выкрикнула я. — Я хотела чтобы мы с тобой были на равных. Чего еще тебе надо?