— Три года, три зимы.
У меня пересохло в горле. Неужели это он настоящую Ягу до могилы довел?
Рука Василисы, которая все это время безвольно лежала в моей, вдруг крепко стиснула ладонь. Я бросила взгляд через плечо, но лицо царевны оставалось бесстрастным, и по нему по-прежнему блуждала бессмысленная улыбка.
Я в задумчивости пожевала губами.
— Кто старое помянет, тому глаз вон. Ты мне лучше про новые свои подвиги расскажи. Это ты, поганец, меня на все царство позоришь, людоедкой выставляешь? Это ты леса с реками погубить вздумал?
В голове крутились обрывки мыслей, которые я никак не могла собрать воедино. Жизненная сила леса и рек, слухи о зверствах Яги, разбойники на дорогах, женитьба на Василисе — все эти способы Чернослав использовал для своей цели. Но что это за цель, я никак не могла понять.
— А что мне оставалось, бабушка, коли ты со мной своим могуществом делиться не захотела? — Чернослав по-кошачьи сузил глаза. — Ни по-хорошему, ни по-плохому? Да только ведь все равно пришлось. Пришлось, а, бабуля? — Он издевательски расхохотался. — Ведь пришлось? И теперь придется.
Я покачала головой.
— Ох и дурной ты, Чернослав! Никогда по-твоему не бывать. Уйди лучше подобру-поздорову с дороги.
Чернослав разразился очередным взрывом хохота:
— Да кто ж меня остановит, бабуся, теперь?
И от этой его уверенности в собственных силах у меня в горле встал ком дыма.
Вспомнилось, как вспыхнула огнем волшебная береста в доме Любавы, как заполыхала изба, превратившись в один миг в огненную темницу для нас, и я чуть не застонала от озарившей меня мысли. Стихия Чернослава — огонь, разрушение. Как и стихия Селены. В охваченном огнем тереме сила Чернослава должна быть превыше запретных чар, должна быть… неограниченной.
Стоящий в клубах дыма мужчина усмехнулся и встряхнул сжатую в кулак ладонь, демонстрируя шар огня, не причиняющий ему вреда.
— Еще вопросы?
— Зачем тебе Василиса?
— Я ее люблю, — сардонически ухмыльнулся он.
От сознания собственной силы Чернослав расслабился, его лицо разгладилось, и сейчас его можно было бы даже назвать красивым.
— А если по правде?
— А если по правде, то затем же, зачем и ты.
— Сила, — прошептала я.
— Смотри-ка, а ты еще не совсем умом тронулась, как кумушки сказывают, — издевательски протянул Чернослав, и его красивые черты снова исказились, сложившись в демоническую маску. — Не удалось взять у тебя, возьму у нее.
Я стиснула зубы, чтобы не застонать. Вот почему погибла Яга — Чернослав каким-то образом выпил из нее магию вместе с жизненными силами. И Василиса после подобного не выживет. Я невольно сжала ладонь царевны, тряхнула ее, в надежде пробудить от чар. Тщетно. На лице Василисы застыла покорная и ласковая улыбка. Разожму ладонь — и она сама кинется к жениху на шею, навстречу гибели.
— Не тронь ее, — прошептала я. — Она молодая, ей еще жить. Я согласна отдать тебе то, что ты хочешь.
Может быть, это хотя бы немного его задержит. А к тому времени, как Чернослав поймет, что во мне нет ни капли магии, может, ему на голову брякнется горящая балка, и все разрешится само собой.
Смех Чернослава громом пронесся по коридору.
— Поздно, бабуся, ты мне уже не нужна.
И, подбросив на ладони огненный шар, Чернослав метнул его мне в лицо.
Лицо опалило жаром, я отшатнулась и выставила руки, пытаясь защититься.
Спустя мгновение резкая боль пронзила плечо, и надо мной нависло темное, как ночь, лицо.
— Однако, — медленно произнес Чернослав, впившись в меня угольно-черными глазами. — Ты кто такая?
Судя по его изумленному взгляду, мой грим слизало языком пламени от магического шара. И, что еще хуже, во взгляде Чернослава бушевало торжество.
— Внучка Яги, — прошипела я, пытаясь вызволить плечо из его хватки.
— Сестричка моя, значит? — недоверчиво хмыкнул он. — А я думал, у старухи больше родни нет.
«А ведь Чернослав действительно был внуком Яги», — с дрожью поняла я. Поэтому и остался жив, несмотря на свою черную душу и злодейские помыслы. Баба-яга его пожалела. А он ее — нет.
— Такую родню, как ты, и врагу не пожелаешь, — выдавила я.
— А вот ты можешь стать мне достойной супругой, — ухмыльнулся Чернослав.
— Что? — охнула я.
— Не прикидывайся дурочкой, — прошипел Чернослав, встряхивая меня за плечо. — Я не слепой. В тереме, запечатанном от любых чужих чар, ты умудрилась отбить мой удар.
— Я ничего не… — пискнула я.
В тереме, запечатанном от любых чужих чар, ты умудрилась отбить мой удар.
— Я ничего не… — пискнула я.
— Каковы же твои истинные силы, голубушка? — Горячее дыхание Чернослава ожогом легло на кожу. — И где ты только раньше была, когда я выслеживал эту немощную курицу? — Он кивнул на стоящую столбом Василису.
— Теперь ты ее отпустишь? — выдохнула я.
— Да на что она мне теперь! — презрительно фыркнул Чернослав. — Она даже не смогла превозмочь покорных чар Агриппины. Я просчитался в силе царевны. А вот ты дашь мне то, о чем я даже не мог мечтать…
— И не мечтай! — прозвенел полный негодования девичий голос.
Чернослав внезапно булькнул, а в меня брызнуло водой. Рука, сжимающая плечо, ослабла, и, не удержавшись, я упала на пол. Рядом со мной повалился Чернослав. На его черных кудрях, как шапка, лежал круглый осколок кувшина с ручкой.