— Царевна Василиса, как молодца схватили, была сама не своя. Всю ночь не спала, а наутро заявила батюшке, что молодец этот — жених ее и что она любит его больше жизни, и он ее тоже. Кричала, что замуж за Чернослава не пойдет, и умоляла батюшку отпустить ее с женихом на все четыре стороны. Все никак успокоиться не могла. Пришлось Агриппине вмешаться. Царевна сразу стала тише воды, ниже травы, во всем с батюшкой согласилась, а сейчас бродит по терему как во сне, околдованная.
Сердце пропустило удар. Значит, на помощь Василисы и на помилование Ива рассчитывать не стоит. Переведя дух, Агаша продолжила:
— Но это еще не все. Чернослав, прознав про то, сегодня поутру явился в терем, заперся с царем в покоях — только крик по всему терему разносился.
— О чем спорили-то? — воскликнула я.
— Насилу узнала. Хорошо, служанка одна им медовухи приносила и услышала, о чем сыр-бор.
— Ну же! — От волнения я схватила девочку за плечо и тряхнула: — Говори!
— Знаешь, как нелегко было узнать? — заныла та. — Пришлось весь терем обегать, прежде чем…
— Говори уже! — в сердцах рявкнула я.
— Я узнавала, я всю грязную работу сделала, а тебе все сливки достанутся, — заканючила Агаша.
— Не хочешь моей помощи, тогда я пошла! — едва сдерживаясь, чтобы не вытрясти из нее сведения силой, я отвернулась и сделала два шага по дорожке.
— Все дело в молодце! — выкрикнула вслед Агаша.
С самыми недобрыми предчувствиями я обернулась.
— Чернослав сказал, что прощает Василисе ее увлечение, но не женится на ней, пока его соперник живой.
— Что? — ошеломленно переспросила я.
— И царь решил… — очень медленно отвечала Агаша.
— Перенести свадьбу? — перебила ее я.
— Не свадьбу. Казнь.
— Когда? — прошептала я.
— Сегодня вечером.
— Ты туда не пойдешь! — кричал кот, забегая впереди меня и путаясь под ногами, пока я быстро шагала к месту у забора, откуда появилась Агаша.
— Еще как пойду.
— Ты не можешь!
— Еще как могу.
— Я тебя не пущу!
— Это не обсуждается.
— Погубишь и себя и Ивана!
— Я должна попробовать.
— Это безумие!
— Брысь!
Варфоломей обиженно поджал хвост, а я, убедившись, что стражники, курсировавшие по ограде, далеко, нырнула в кусты и принялась ощупывать бревна в поисках тайного хода, через который Агаша попадала в терем.
— Но что ты можешь сделать? — увещевал меня кот. — Там тьма народу, там стражники, там Агриппина. Тебя увидят и схватят.
В ладонь, шарившую по абсолютно гладкой поверхности, впился сучок. Я с ликованием ощупала бревно и обнаружила зазоры между деревом. Люк! Пальцы обхватили выступ, рванули на себя. Дерево поддалось с трудом, в бревне показался круглый лаз…
На глазах уже закипали слезы, а я все ощупывала дыру в заборе и не могла поверить в то, что ничего не выйдет.
— Бесполезно, — озвучил приговор кот. — Ход для тебя слишком мал, даже пытаться не стоит. Сюда пролезала Агаша, и я сюда пролезу. Ну я пошел! Чую силушку в себе богатырскую. Ох, набью щас там всем бока!
Я за шкирку вытащила кота, уже ринувшегося в дыру, обратно.
— Молчи уж, богатырь! Куда ты против отряда стражников?
Кот обиженно насупился:
— Раз я маленький, то сразу ни на что не годен?
— Без меня ты туда не пойдешь. И это не обсуждается.
— Да? И как же ты собираешься попасть в терем? Ход для тебя слишком мал, — зарядил кот. — Даже пытаться не стоит.
— Не стоит, — согласно кивнула я.
— Правда? — непонятно чему обрадовался Варфоломей. — Мы не будем тайком пробираться в терем?
— Конечно. Я войду туда через главные ворота.
— Ты сошла с ума! — шипел кот, едва поспевая за мной, пока я шагала от царского терема обратно к ярмарке. — Тебе не одолеть Агриппину!
— Ты прав.
— Ни одному человеку ее не одолеть! — с воодушевлением продолжил кот.
— Ты прав.
— Но зато ее под силу одолеть мне, первому коту-богатырю Лукоморья! — расхрабрился он.
— Агриппине твоя богатырская сила до фонаря, — охладила его я. — Ей все равно кого на месте испепелить — кота ли, богатыря ли.
Варфоломей сник.
— Тогда что ты задумала? Может, — он покосился на узелок в моих руках, — съешь яблоко богатства и попытаемся подкупить стражу?
— А ты думаешь, не успею я выкинуть огрызок, на нас свалится куча золота? Сомневаюсь. С этими яблочками все очень непросто. И чтобы разбогатеть, самому придется хорошенько попотеть. А у нас нет времени на то, чтобы открывать купеческую лавку и ждать прибыли. Так что засунь-ка ты свое яблоко…
— Тогда, — надрывно мяукнул кот, — что же ты собираешься делать?! Никому не под силу одолеть Агриппину!
— А вот тут ты ошибаешься.
— Ни одному человеку… — завел свою пластинку кот.
— Одному — да, сотне — вполне по силам.
— Одному — да, сотне — вполне по силам.
— Да ты с ума сошла!
Агашу я заприметила в самом начале рядов. Девочка прилипла к прилавку с леденцами на палочке и грызла палец, голодными глазами разглядывая сладости. Нам повезло. Еще немножко — и девочка бы затерялась в толпе, где шансы ее разыскать были бы невелики.
Солнце подмигнуло из дорожной пыли, и я подняла с земли копеечную монетку. Не бог весть что, но вполне достаточно, чтобы купить петушка на палочке.
Агаша заметила меня только тогда, когда петушок взмыл над прилавком и опустился мне в руки. Торговка спрятала монетку в передник и обернулась к подошедшей семье — бабе с мужиком в окружении пятерых румяных ребятишек.