— Вот бы поглядеть бы, — заинтересовалась первая голова.
— Хоть одним глазком! — поддакнула вторая.
— Под небом голубым есть город золотой… — мечтательно зажмурилась третья.
— Да только кто ж нас туда пустит, — нахмурилась первая. — Забыли, что ли, как намедни мимо пролетали и как людишки в нас стрелять стали?
— Неспроста царь свои сокровища так охраняет, — подзуживала я, — значит, есть что терять.
— Не доберемся мы до них, — насупилась первая голова. — Стражники нас раньше в решето превратят, чем мы вход в сокровищницу сыщем.
— Доберетесь, — пообещала я, — если правильный ключ подберете.
— Это какой же, агатовая ты моя? — заинтересованно уставилась на меня первая голова.
— А я вам про что тут битый час толкую? Царевна — вот ключ к сокровищам! Похитите ее, привезете в пещеру, потомите царя с царицей денек-другой, так они все сокровища без разговоров отдадут, лишь бы дочку вернуть.
— Бабка дело говорит, — молвила вторая голова, обращаясь к другим.
— А что, — кивнула третья, — может, что и выгорит!
— Заметано! — решила за всех первая. — Завтра с утречка и полетим.
— Э нет, рубиновый ты мой! — возразила я. — Завтра можешь и опоздать. Не ровен час, царевну замуж выдадут, а там уж ищи ветра в поле.
— Это чего же, — крякнула первая, — на ночь глядя лететь? Ты, золотая моя, головой-то подумай!
— А когда же? — рявкнула я. — Чай, в ночи тебя в небе не видно, бриллиантовый ты мой. А поутру не успеешь на версту к терему подлететь, как вся стража наготове будет.
— И то верно, — закивала вторая голова. — Ночью-то и стражи меньше, а какая есть — ту врасплох застанем!
— Так ведь и царевна, поди, ночью по двору не шляется? — заколебалась первая. — Как ее из опочивальни умыкнем?
— Ты, мой аметистовый, и так своим появлением переполоху наделаешь, — заметила я, — весь народ из терема на двор вывалит. А там уж смекнешь, кто из девиц царевна.
— Конечно, смекну! — кивнула третья голова. — У нее ж во лбу звезда горит! Что ж я, сказок не знаю?
Разочаровывать Змея я не стала — себе дороже выйдет.
— Ну давай, — я подтолкнула Горыныча к выходу из пещеры, — сапфировый ты мой, не теряй времени.
Змей вылез из пещеры, подошел к обрыву и обернулся:
— А дело-то у тебя ко мне какое?
— Царевну привезешь, поговорим! Я туточки буду.
Когда Змей растворился в сумерках, я запрыгнула в ступу и спланировала к подножию горы, где меня дожидались Ив с котом. Изрядно потеснившись, мы погрузились в ступу и рванули следом за Горынычем. Как говорится, на Змея надейся, а сам не плошай!
Посеребренный луной Златоград мирно спал, когда тени от крыльев Горыныча накрыли окраину. Как я ни махала помелом, мы сильно отставали. Ступа, задуманная для перевозки одной сухонькой старушки, не справлялась с двойной нагрузкой и едва двигалась, задевая макушки деревьев. Эдакими темпами мы поспеем только к концу представления и увидим хвост Горыныча, уносящего царевну к себе в пещеру!
Кое-как дотянув до городской стены, мы перемахнули за ограду, и я направила ступу вниз. Спешно замаскировав ее на задворках какого-то трактира, мы бегом припустили к терему, пугая зазевавшихся бездомных кошек. Так-то быстрее будет!
К нашему прибытию из-за ограды терема уже доносились встревоженные крики, мелькали огни, и пахло паленым: Горыныч уже приземлился на дворе.
— Быстрее!
Ворота неприступной прежде крепости были распахнуты настежь, и из них валом валил народ: простоволосые бабы с детьми на руках, мужики в исподнем и даже некоторые особо впечатлительные и не слишком доблестные стражники при полном обмундировании.
Но попасть внутрь оказалось непросто. Голосящая, перепуганная насмерть толпа царской прислуги сразу же размела нас в разные стороны, закружила, понесла за собой, унося прочь от ворот. Через несколько минут ожесточенного сопротивления мне все же удалось вырваться из обезумевшего людского варева и вбежать на двор, где среди объятых пламенем построек носились ошалевшие от ночного вторжения стражники.
В такой сутолоке даже скрываться не стоило, и я заметалась вдоль построек, в надежде отыскать Ива или Варфоломея. А во дворе тем временем развернулись настоящие драконовские войны: Горыныч, крутясь на месте, плевался огнем направо и налево, крушил мощным хвостом деревянные столбы и стены и требовал выдать царевну. Замешкавшись на мгновение, я чуть не превратилась в головешку. Крыша навеса, у которого я стояла, занялась пламенем и стала с треском заваливаться вниз.
— Сюда! — Ив рывком выдернул меня из-под опасной балки. Мгновением позже на то место, где я стояла, с грохотом обрушились горящие бревна.
— Где Варфоломей? — прокричала я.
— Он ищет Василису в тереме.
— А мы почему еще не там? — Я решительно развернулась к крыльцу, но Ив больно стиснул плечо, не дав мне двинуться с места.
— Потому что она там!
Проследив за его взглядом, я замерла. На балконе царского терема металась, ругаясь, как сапожник, Агриппина: чары ее с такого расстояния на Горыныча не действовали, а спуститься вниз она не решалась.
— Да она нас даже не заметит! — рванулась я.
— Ты не знаешь, на что она способна, — удержал меня Ив.
Я вспомнила белые шрамы на его спине и закусила губу.