— Пока все сходится, — успокоила его я.
— В общем, насилу одолел, — продолжил Коля. — Пришлось его сокровища из пещеры потоком вымыть, чтобы он про девицу забыл и свои драгоценности бросился собирать по всей горе. Спустились с гор, девица меня благодарит, рук с шеи не спускает. Спрашиваю: «Куда тебя отвезти?» А она: «Куда хочешь, — говорит, — Кощеюшка, туда и вези. Я теперь твоя навеки». Ну я ее по-быстрому с коня ссадил да и умчался восвояси. А через несколько дней она меня разыскала да проследила за мной до замка. Тут уж я перепугался, выставил дядьку Феофана и велел ему ее отвадить. Феофан ей и скажи: «Я, — говорит, — и есть Кощей. Намедни молодцем прикинулся, а обычно я такой как есть. Не хотел тебе, краса-девица, жизнь губить, но раз уж ты меня сыскала, заходи, невеста дорогая, сейчас же свадебку справим!» Даже договорить не успел — невесты только пятки замелькали. А потом слухи пошли, что живет в замке старый колдун, который девиц похищает. Тут и дня не стало, чтобы к нам в замок молодцы со всего царства не наезжали, мечами не трясли и не обвиняли в пропаже своих невест. Я раньше и не думал, что в Лукоморье столько невест пропадает!
— Что ж, — заключила я, — все понятно. Что ты колдун, она сама видела, что сила твоя от воды — тоже скумекала. Что девиц похищаешь — приврала из вредности. А дальше уж дело молвы. Ты главное скажи, — я понизила голос, — ты про яйцо ей не проболтался?
— Про какое яйцо? — дрогнул Коля.
— Про такое, которое на острове Буяне спрятано. Если я ничего не путаю, там растет дуб, под дубом — ящик, в ящике — заяц, в зайце — утка, в утке — яйцо, в яйце — игла, а в игле — жизнь твоя. И если ее переломить, каюк тебе, Коля!
— Во брешут! — с восхищением протянул Коля. — Это кто ж такое выдумал-то?
— Я про такое не слыхала, — покачала головой Василиса.
— И я что-то не припомню, — почесал за ухом Варфоломей.
— Сегодня же эту байку запущу! — Коля довольно потер руки. — Может, хоть меньше богатырей ко мне ездить станут. А то поспать спокойно не дают, целыми днями в ворота бьются. Пущай теперь на Буян все едут и ищут там, — он покатился со смеху, — яйцо с иглой в ящике под дубом.
— Ты мне, Василиса, главное скажи, — обратилась я к царевне. — Вернешься в избушку?
Кот вытянулся струной в ожидании ответа.
— Конечно, вернусь! — горячо заверила царевна. — Я же Бабушке-яге обещала.
— Тогда вот еще что, — я поманила ее к себе. — Мальчики, не будете возражать, если мы посекретничаем напоследок?
Отведя царевну подальше от мужских ушей, я задала последний мучивший меня вопрос — о приворотном зелье, которое в условиях строжайшей секретности в отсутствие Варфоломея она варила незадолго до ухода в Златоград, а потом отдала кому-то в лесу.
Василиса мучительно покраснела:
— Это не имеет никакого отношения к последним событиям.
— Нет уж, говори!
— Да ну, — замялась царевна, — ерунда…
— Василиса! — требовательно тряхнула ее я.
— Тебе обязательно знать? — взмолилась она.
— Без этого я не уйду.
— Хорошо, — сдалась она. — Но только обещай, что никому не расскажешь.
— Обещаю.
— Я варила его для Лешего, — одними губами выдохнула она.
— Для кого? — поразилась я. — Он что, просил приворожить к нему какую-нибудь юную березку?
Василиса покраснела еще больше и призналась:
— Это я хотела его приворожить и вылила зелье в лесу.
— К себе? — в недоумении переспросила я.
— Ну не к березе же! — рассердилась царевна. — Только помни, ты обещала!
Я не удержалась от улыбки, вспомнив, как обольстил меня Леший при своем первом цветущем появлении. И представила, каково было Василисе жить три года лесной отшельницей и из молодых интересных мужчин видеть только хранителя леса.
— А знаешь, я тебя понимаю. Но, надеюсь, ты поняла, что…
— Да поняла я, поняла, — перебила меня Василиса, с нежностью глядя мне за плечо, туда, где стояли Ив и Коля.
— Эй, — воскликнула я, — только не говори, что положила глаз на моего парня!
— А твоего парня зовут Кощей? — улыбнулась Василиса.
— Василиса! — раздался громкий окрик царя-батюшки. — А ну подь сюды, разговор государственной важности есть!
— Иду, батюшка. — Василиса просияла и поспешила к отцу.
— Все хорошо, что хорошо кончается, — мяукнул у ног кот, глядя вслед хозяйке.
— Варфоломей, — потребовала я, — сейчас же объясни мне, что тут происходит.
Кота не надо было уговаривать дважды, а я слушала его, не веря своим ушам. Царь с царицей, после того как Василиса спасла их из горящего терема, были не сильно против магического дара старшей дочки. Коля, прежде испытывавший к Василисе неприязнь за то, что та оболгала его, выставив Кощеем-похитителем, впервые увидев Василису, все ей простил и прямо на пепелище сделал предложение руки и сердца. Поскольку все приданое царевны сгорело в огне, а Коля был готов взять невесту хоть в одном сарафане и даже любезно пригласил царя с семьей пожить в своем замке, пока они не восстановят терем, царь с царицей закрыли глаза на репутацию жениха и отсутствие царской родословной. И, обойдясь без традиционного сватовства, дали свое родительское благословение на сей невиданный в Лукоморье мезальянс.
К воротам как раз подъехала арендованная Колей для царской семьи карета, и царь с царицей и младшими дочерьми, распрощавшись с Василисой, которая обещала навестить их в ближайшие дни, отправились обживать замок будущего зятя.