— Вот и ладушки! — ответили издалека.
— Со мной все в порядке, я в безопасности! — завопил Николай Юрьевич, но тут выстрелили — из-за дверей, не иначе, потому что вскрик раздался в комнате, и лоси ответили, и протрещал даже автомат.
Затем в комнате произошла короткая возня.
— Николай Юрьевич, как же вы это? — спросил наиласковейший голос. — Кто эти юноши на полу? Где вы их столько набрали?
— Павел Андреич! Я понятия не имею! Вот это — тот, кому вы должны были передать шкатулку, а они…
— Наш заказчик, выходит? Ребятки, поднимите с полу заказчика. Жив? Жив. Что же вы тут, Николай Юрьевич, оборону от своих держите? От своих ведь? Не-хо-ро-шо. Заказчика на стул, ребятки. Николая Юрьевича тоже. Этих не трогайте. Уже не помешают. Ну-с, где шкатулочка?
— Это я у вас должен спрашивать, где шкатулка! — голос у Николая Юрьевича прорезался не по ситуации властный. — Вы должны были передать ее вот этому…
— … господину. Давайте договоримся, Николай Юрьевич, — Павел Андреевич пододвинул стул и, надо полагать, сел. — Мы с вами пока что — товарищи, а вот он — господин. Вы знаете, куда он собирался переправить шкатулку?
— Я знаю, сколько он обещал заплатить за шкатулку.
— Погубит нас коммерция… Шкатулку этому господину заказали его партнеры из Германии. И сделали это по-умному — не денег пообещали, а крайне выгодный контракт. И ушла бы наша шкатулочка за границу…
Особенно умилило Сережу, что шкатулка, которую вывез из Германии дед Наследника, которая по праву наследования принадлежала какому-нибудь немцу, а по минерально-энергетическому праву — пирамиде Вайю, вдруг оказалась «наша».
— Павел Андреевич! Раз уж заговорили о коммерции — я мало предложил вам за шкатулку? — очевидно, Николай Юрьевич вспомнил урок своего безымянного, а ныне, похоже, и беспамятного Собеседника. — Да и вообще — я вас в этом смысле обижал? А когда вы пришли и сказали, чем окончилась операция — я разве мало вручил вам, чтобы вас обезопасить? Что за дела?
— Мало, — весомо сказал Павел Андреевич. — Чтобы купить совесть патриота — мало!
«Совесть патриота» и «наша» — это было уже кое-что.
Сережа потрогал рукоятку электрошока. Лучше бы, конечно, хоть плохонький автомат, но если выскочить неожиданно — и это сойдет.
— С чего вы взяли, что я вашу совесть покупал? Делать мне больше нечего? — Николай Юрьевич никак не мог взять в толк, зачем эти возвышенные речи.
— Да, вы не совесть мою покупали, — трагически согласился Павел Андреич. — Вы отчизну продавали.
«Еще того не легче!» — подумал Сережа. С какого же боку к шкатулке отчизна пристегнулась?
— За полтора месяца до начала избирательной кампании вы передаете за границу доверенную вам шкатулку невыразимой ценности! Да понимаете ли вы, что если они там, у себя в Америке, получат эту шкатулку, то через нее будут влиять на политическую ситуацию в стране?…
Что-то такое выплыло из Сережиной памяти — но из очень уж давних пластов и слоев.
— Какая Америка? Вы же сами сказали — Германия!
— От Америки до Германии — один шаг! — сообщил Павел Андреевич. — Я имею в виду — политический. Итак — когда я пришел рассказать вам о нашем проколе, то из рук в руки передал шкатулку…
Сереже стало интересно.
— Ну, допустим.
— Вы спрятали ее в кухонный гарнитур.
— Что из того?
— А потом инсценировали взлом кабинета!
— Да не ломал его никто! — завопил Николай Юрьевич. — Сколько можно повторять!
— Картина ясна. Не придуривайтесь. Сейчас я расскажу вам, как все было на самом деле?
«Еще один рассказчик попался» — подумал Сережа.
— Вы купили одного из моих людей, Елисеева. Когда вы это успели сделать и что вы ему пообещали — не знаю, но он согласился с вами сотрудничать и сообщил план действий. Когда мы в квартире у объекта усыпили его и посредника, то этот человек сам вызвался пойти на кухню, инсценировать выкипание кофе и включить газ. Естественно, я его проверять не стал. Затем вы, твердо зная, что свидетели нашей операции живы, сели ждать меня со шкатулкой. Вы заранее приготовили деньги, чтобы спровадить меня в другой город и безнаказанно распорядиться шкатулкой. Но я, к счастью, успел разгадать ее загадку! Я оставил шкатулку у вас только для того, чтобы связаться со своим руководством и получить инструкции…
«Так вот кого пинком вышвырнули из Вайю!» — догадался Сережа. Действительно, этот любезный товарищ вполне мог носить при себе не пистолет, а электрошок, дамскую игрушку, в умелых руках — хорошее средство от тупого молчания…
— Что вы мне сказки рассказываете! — возмутился Николай Юрьевич. — Поставьте меня нос к носу с Елисеевым! Пусть скажет эту чушь мне в глаза!
Очевидно, Павел Андреевич уже несколько лет был в подчинении у Николая Юрьевича — и тот, бедняга, никак не мог этого забыть, даже сидя прикрученным к стулу и ощущая ямочкой на затылке пистолетное дуло.
— Вот, вот! «К носу с Елисеевым!» — передразнил менеджер по безопасности. — Давайте сперва его поймаем, а? В общем, если хотите еще немного пожить — скажите, куда вы спрятали шкатулку. Судя по тому, что этот господин здесь, и шкатулка — где-то поблизости. Он же не для того пришел, чтобы побеседовать с вами об антиквариате.