Руки в белых перчатках мелькнули перед глазами Сережи, пальцы замерли где-то на уровне бровей — и вдруг в переносице созрело какое-то плотное ядрышко, налилось тяжестью, возникло даже странное желание закрыть глаза…
Сережа читал в газетах про экстрасенсов. Он понаслышке знал, что вот так, мановением руки, можно поставить точный медицинский диагноз. И вздрогнул, вспомнив, что совсем недавно, зазевавшись, треснулся переносицей об открытую дверцу подвесного шкафа. Высветилось перед затуманившимся взором жуткое слово «опухоль»! А черт их знает, откуда они берутся в мозгу, злокачественные опухоли…
Случалось, что Сережа, ремонтируя в зале оборудование, ссаживал кожу на пальцах. И когда кто-то из толстушек, случайно оказавшись рядом, непременно рвался сделать перевязку, Сережа спрашивал трагическим голосом:
— Доктор, я буду жить?!.
Сейчас ему захотелось задать этот дурацкий вопрос всерьез.
— Вы ощутили тяжесть вот здесь? — вдруг спросила ведьма, едва коснувшись его бровей.
— Да.
— Ага…
И снова принялась она водить руками над головой атлета.
— Меня что, загипнотизировали? — Сережа вдруг вспомнил, ради чего затевалась вся эта процедура.
— Нет, успокойтесь, это не гипноз… — казалось бы, слова были успокоительные, но так и хотелось продолжить тем же озабоченным голосом: — Это гораздо хуже…
Пока Лилиана молчала, Сережа перебрал в памяти все известные ему смертельные болезни, какие только могут угнездиться под черепом, и дошел до психиатрических.
— Простите… — ведьма вложила в это единственное слово все сочувствие тысячи сестер милосердия.
— Простите… — ведьма вложила в это единственное слово все сочувствие тысячи сестер милосердия. — Я не хотела бы выглядеть нетактичной…
— Да чего уж там, — сурово отвечал Сережа, не оборачиваясь. — Спрашивайте.
— Я еще раз прошу прощения… Вы ведь в разводе с женой?
— Да.
— И другого близкого человека у вас теперь нет?
Дело пахло чем-то скоропостижным и неисцелимым.
— Я сам себе близкий человек.
— Еще раз простите… Были ли у вас близкие люди в юности? Кроме бывшей жены?
— У меня живы родители, но я не хотел бы ничего им сообщать, — решительно заявил Сережа. — У них и без меня забот хватает.
— Еще один нескромный вопрос. Вы были женаты только один раз?
— Да.
— И прожили очень недолго?
— Не сошлись характерами.
— Но после развода остались друзьями, насколько я поняла?
— Разумеется.
Лилиана за спиной у Сережи громко вздохнула.
— У вас и сейчас нет постоянной женщины, — сказала она.
— Вот и замечательно, — отрубил Сережа. Ему не хотелось бы обременять кого бы то ни было своей неисцелимой хворобой.
— И не будет, поверьте мне…
Сережин рот непроизвольно, сам собой, раскрылся.
Он понял, что неисцелимая хвороба начнется с импотенции.
— Ладно, — опомнившись, сурово произнес он. — Невелика потеря.
— Напрасно вы так говорите. Я бы могла вам помочь.
— На астральном уровне? — кисло спросил Сережа. Поскольку Майка в свое время бурно увлекалась экстрасенсами, он наслушался достаточно, чтобы не слишком верить в чудесные исцеления.
— Зачем? — ведьма обошла табурет с сидящим Сережей и снова села на диванчик. — Если я скажу вам, что я у вас обнаружила, вам это покажется смешным. Все мужчины сперва острят и ехидничают. А на самом деле это — серьезное повреждение на энергетическом уровне. Та самая отрицательная подвеска, о которой писал профессор Савельев в связи с проблемой синдрома хронической усталости.
Страшное слово «импотенция» высветилось перед внутренним взором непобедимого атлета.
— Да, разумеется… — Сережа вложил в эти слова всю иронию героя, умирающего на поле брани с гордо поднятой головой.
— Я могу описать вам вашу будущую судьбу. Я вижу ее, как на ладони.
— Да чего уж там! Не надо!
И в самом деле — кому приятно слышать про свои будущие позорные отступления…
— Надо! Мне очень — понимаете, очень! — хочется вас вылечить. Так вот — сейчас вы и не догадываетесь, почему живете так, а не иначе.
— Не догадываюсь, — честно подтвердил Сережа.
— Вы только раз за разом отмечаете, что вами интересуются не те женщины, которых вы бы хотели… скажем так — видеть рядом с собой.
— Это точно! — Сережа даже развеселился.
И не догадался он присмотреться к лицу Лилианы, а зря. Первый пристрелочный выстрел оказался прямым попаданием, как впрочем, и второй.
— Даже ваша бывшая жена — не тот тип женщины, который вам в действительности нужен.
— Не тот.
— А вы подумайте — почему те женщины, которые могли бы составить ваше счастье, как бы обходят вас стороной?
Женщины, которая могла бы составить Сережино счастье, честно говоря, в природе не существовало. Как идеалом мужа в одесском анекдоте был слепоглухонемой капитан дальнего плавания, так Сережиным идеалом была восемнадцатилетняя красавица с фигурой топ-модели, интеллектом кандидата математических наук, остроумная и уверенная в себе, но в то же время согласная с каждым Сережиным словом и слепо выполняющая все его указания.
Однако Сережа честно подумал — и пришел к выводу, что да, действительно, — он никогда не встречал женщины, достойной составить его счастье. И в самом деле — почему?
— А годы идут, — продолжала ведьма, качая головой с таким видом, будто жить Сереже осталось недели полторы. — Идут годы-то… И с каждым годом шансов все меньше. Хуже того — желания изменить свою судьбу все меньше. Вокруг вас — словно аура, причем не обычная, а из ежовых иголок. И женщины, ощутив ее, даже близко к вам не подойдут. Я имею в виду тех женщин, которые представляют для вас интерес. Вы ведь умеете ставить барьер между собой и неприятным собеседником?