Данка тряхнула рыжей гривой с таким видом, словно готовилась выхватить из ножен флибустьерскую саблю и кинуться на Сережу, рубя наотмашь!
А у него в голове совершалась сложная и мучительная работа.
Всегда, все тридцать пять лет жизни, Сережа знал лучше всех окружающих, что такое хорошо и что такое плохо.
Он каждому мог вполне обоснованно подсказать самый для него подходящий жизненный путь, при условии, что объект будет выполнять рекомендованный им комплекс упражнений и соблюдать им же рекомендованную диету. Удивительно только, что это приносило так мало пользы человечеству.
Вот и сейчас он твердо знал, что Данке нечего делать в Вайю. И, поскольку жила в нем потребность спасать неразумных и наставлять их на путь истинный, он и постановил спасти Данку любым путем.
Любым?…
Путь был только один.
— Есть такая причина, — сказал он и вздохнул. — Ты согласна стать моей женой?
— Кем?…
— Женой.
— Погоди… У меня что-то с ушами… — потрясенная Данка действительно подергала себя за уши.
— Нет, там все в порядке. Я предлагаю тебе это… руку и сердце.
— Ты???
— Ну, я. Ты же дала слово, что примешь первое серьезное предложение. Ну, вот я его и делаю.
— Ты же терпеть меня не можешь!
— Постараюсь вытерпеть.
— Ты же до сих пор любишь Майку!
Сережа пожал плечами, как если бы это не имело отношения к делу.
— Я не в твоем вкусе!
— С чего ты взяла? — ощущая в собственном голосе фальшь, осведомился Сережа. — Если ты понравилась Даниэлю Монбару, значит, должна нравиться и мне. Мы же оба — Аметисты.
— Рядом с Монбаром я — женщина… — мечтательно произнесла Данка. — Знаешь, как трудно найти такого мужчину, рядом с которым сильная женщина будет не мамочкой, не своим парнем, не сексуальным партнером, а — женщиной?…
— В общем, я делаю предложение, — решительно завершил дискуссию Сережа. — И делаю его первым. Вот так, блин!
Глава четырнадцатая, детективная
Собственно, Сережа услышал от Данки то, о чем и сам догадался.
Фирма, возглавляемая Николаем Юрьевичем, служила для прикрытия и представительтва. На ее базе собирались со временем изготовить совместное предприятие. Основные дела делались совсем другой командой.
Самого Николая Юрьевича держали в президентах за вальяжность и умение соблюсти светский тон. К тому же он редко дочитывал до конца те бумаги, которые подписывал. Была и еще одна причина — родственники его супруги, которые успешно богатели, кто — в Америке, кто — в Канаде.
Жить бы да жить Николаю Юрьевичу в таких райских условиях, да случилось недоразумение. Случайный знакомый принял его за реального руководителя фирмы.
Имени этого знакомого Данка не знала. Насколько она могла подслушать, Николай Юрьевич встретил его в Москве и получил странный заказ. Москвич дважды присылал гонцов к Наследнику за шкатулкой, дважды получал отказ, а шкатулку просили достать немецкие партнеры по совместному предприятию. И он выразился примерно так:
— Уважаемый Николай Юрьевич, вы лучше меня свой город знаете. Мне все равно, как ваши люди добудут товар, а я за него плачу прилично.
Вальяжный бизнесмен не стал вслух признаваться, что вся его реальная власть распространяется только на секретаршу Юленьку, потому что сумма показалась ему действительно приличной. И послал за шкатулкой ребят из своей охраны — в числе прочих примет солидной структуры, как-то: мобильников, факсов, компьютера последнего поколения, — ему выдали и вооруженную охрану.
— А теперь представь себе мое положение, — завершила доклад Данка. — Шкатулка ни с того ни с сего оказалась в этом гробу. Выбраться оттуда невозможно. Чего она там ждет — неизвестно. Уже который день за ней никто не является. Время от времени я выбираюсь в буфет и, скрючившись в три погибели, слушаю, о чем говорят в столовой. А говорят хрен знает что! Ясно только, что Николай Юрьевич очень нервничает. Прямо бесится и сцены закатывает! Когда он привез Сашку… ну, отца Амвросия… я сразу поняла, что это — твоя разведка, и дала о себе знать. Понимаешь, даже если бы я оказалась не в буфете, а посреди комнаты с этой шкатулкой, я бы ее не вынесла — меня бы пристрелили! Тут же в каждой комнате — телекамеры!
— Это — ты, — подвел итог Сережа. — А Майка? Она разве не пыталась выбраться?
— Она же звонила тебе! — изумилась Данка.
— Она была в такой эйфории, что я первым делом подумал о наркотиках… Стой! Как это — звонила?!?
— Очень просто — по мобильнику. Когда она попала сюда, при ней была сумка, а в сумке — мобильник.
— Так это что же?… Выходит, и я ей мог сюда позвонить?
Мысль о том, что достаточно было набрать знакомый номер — и тем избавиться от кучи проблем, оказалась для атлета нестерпима.
— Мог, — согласилась Данка. — Но она бы не ответила. Ей было слишком хорошо, чтобы вспоминать о тебе.
— А что же ты не воспользовалась?…
— Он бы меня не послушался, — и, увидев в Сережиных глазах вполне понятное недоумение, Данка объяснила: — Все предметы Оникса работают на энергии Оникса. Мобильник, попав в Вайю, автоматически перестроился.
— Ладно… — проворчал Сережа. — Но все это действительно было похоже на кайф. Над небом голубым есть город золотой!…
— Есть, — подтвердила Данка. — С прозрачными воротами и ясною звездой. Вот когда удастся воссоздать Изначальное небо — тогда пирамида Вайю станет уже не нужна и преобразится в этот самый город. И все мы поменяемся там местами… Этот город был, он вернется, а особенность Оникса в том, что он не только помнит этот город, как положено хранителю истекшего времени, но все еще живет в нем.