— Вот тут, — отец Амвросий показал пальцем на план. — Вот в этой комнате Данка стреляла из пневматического пистолета. Но там сейчас шкатулка или не там — одному Господу ведомо…
— Скоро будет ведомо и нам. Бабушка, беритесь за яйца. И вперед!
Услышав такое атлетическое обращение, вампирша заулыбалась.
— Куда вперед-то, сыночек?
— Молчи! — вовремя напомнил Сереже про бабкины способности Маркиз-Убоище. — Где сперва будем охрану снимать — в доме или на территории?
Он показал на экран — там прохаживались еще два парня.
— За особняком, — сверившись с планом, объявил отец Амвросий. — Вот тут. Бабушке нужно обойти справа — тогда она и выйдет на них.
Вампирша взялась за кошелку и бодро зашагала в указанном направлении.
Отец Амвросий, сообразив, как управляются камеры, исследовал внутренности виллы.
— Одну охрану оставили. Ни хозяина, ни хозяйки… и на кухне пусто… — докладывал он. — Серенький, сейчас ты покарауль здесь, а я пойду туда, на второй этаж…
— Кто пойдет? — переспросил Сережа.
— Я пойду, — безмятежно повторил отец Амвросий. — Я-то помню, как туда двигаться.
— А если там заперто? — возмутился атлет. Имелось в виду — ты, что ли, единым небрежным движением плеча высадишь двустворчатую дверь?
— Во блин! — завопил Маркиз-Убоище, тыча пальцем в экран.
Там бабка беззвучно обрабатывала еще двоих. Она поставила наземь кошелку с яйцами и размахивала руками, а крутые охранники ошалело смотрели ей в рот.
— Лилиана была права, — заметил Сережа. — Нужно было дать ей проголодаться. Значит, так. Кто у нас на вилле?
— Не может быть, чтобы ни души, — усомнился отец Амвросий. — То, что мы не видим их, означает, что у них там есть служебное помещение, не оборудованное камерой. Кто-то наверняка там дрыхнет… то есть, спит.
— Ну и приятных ему сновидений, — буркнул Сережа. — Его счастье, если не проснется. — Леонид Борисович, вы останетесь тут. Возьмите автомат, что ли. Мало ли, как нас там встретят.
Отец Амвросий хлопнул себя по лбу и занялся пультом.
— Нужно вырубить все, что только возможно!
— Если все вырубим — Леонид Борисыч не сможет за нами присмотреть, — разумно возразил Сережа. — Только сигнализацию. Леонид Борисыч, как бабка справится — дайте отмашку. Ну, с Богом, что ли?
— С Богом! — бывший энергетик, сдвинув последний тумблер на пульте, размашисто перекрестился, подумал — и на всякий случай перекрестил бывшего электронщика. Затем подхватил пистолет и первым побежал по дорожке, огибающей газон, к вилле.
Затем подхватил пистолет и первым побежал по дорожке, огибающей газон, к вилле.
Сережа догнал его у самых дверей и обернулся. Маркиз-Убоище, высунувшись из будки, уже вовсю махал рукой.
— Бабка справилась, — сказал атлет. — Беги, гони ее сюда, а сам повяжи и тех…
— Дай веревку! — потребовал отец Амвросий.
Заранее нарезанная кусками по два метра веревка была намотана у Сережи на талии. Ее запасли из расчета по два куска на рыло, а методику вязки освоили по картинкам из книги мудрого человека Анатолия Тараса «Боевая машина».
Прихватив веревку, красавец-батюшка скрылся за углом, а Сережа прижался к стене у самой двери. Первой следовало пускать вампиршу. Мало ли, где та служебная комната с дрыхнущими охранниками.
Бабка не прибежала и не пришла — притрюхала. Она тяжело дышала.
— Ох, ублажили мне душеньку!… — сообщила она. — Ох, порадовали! Ох, утешили!…
— Вы куда яйца подевали? — удивился Сережа.
— Какие яйца?… — бабка на радостях от обильной трапезы утратила соображение. — Ох, теперь-то бы, после сытного обеда, по закону Архимеда…
— Вперед, бабушка! — и Сережа налег на дверную ручку.
Оказалось, что блистательная вилла не заперта.
Атлет и вампирша оказались в роскошном холле.
Отец Амвросий где-то запропастился.
— На второй этаж! — негромко приказал Сережа. Он внимательно разглядел план, на котором столовая и «кабинет хозяина дома» были самыми большими помещениями, да еще и соединялись между собой.
Бабка сделала по ступенькам четыре шажка и схватилась за сердце.
Выхода не было — Сережа схватил ее под мышку, благо вампирша была маленькая и тощенькая, и без особого усилия взнес наверх.
Первой комнатой, куда он попал, была маленькая гостиная, откуда одна дверь вела в хозяйские покои, а другая — в столовую. Сережа ворвался туда, пересек комнату в три прыжка и оказался возле двери кабинета. Она была заперта. Атлет бухнул кулаком — дверь выдержала. Тогда он ударил ногой, а ноги у него были мощные. Не родилась еще дверь, чтобы им противостоять.
Сережа оказался в довольно большой комнате, обставленной в каком-то старинном, на его взгляд, стиле, о трех окнах с бархатными портьерами, и первым делом споткнулся о скамеечку на кривых ножках, но не простых, а вызолоченных самоварным золотом.
Отец Амвросий был прав — хозяева виллы нагребли сюда хлама всех веков и всех народов.
Больше всего на свете эта комната напоминала музей, но музей бестолковый, где составлять экспозицию поручили чьей-то безграмотной секретарше. И она, проехавшись по антикварным магазинам, привезла все, что подвернулось, — бронзовые люстры, которые в прошлом веке ни одно солидное семейство не потерпело бы, сервиз с пастушками и маркизами в стиле восемнадцатого века, изготовленный во второй половине века двадцатого, который еще два года назад любой американский провинциал мог заказать по каталогу, треснувшие вазы и вазочки, якобы медные статуэтки, канделябры, электропроводка в которых была, надо думать, еще во времена Людовика Четырнадцатого…