— Оружие! — сказал Владимир. — Наше оружие. Где? Курл показал на противоположный угол. Там стоял ларь высотой в полсажени.
Дутый откинул крышку.
— Тут пусто, — сообщил он. — Врет, песий сын. Отрежь ему ухо, княже!
— Ниже. Надо смотреть ниже, — на плохом свейском проговорил курл. — Не убивай меня, ярл! Я тебе пригожусь! Я хороший воин. Много раз в вики ходил.
Дутый влез в ларь.
— Ага! — воскликнул он обрадовано. — Тут второе дно! И замок! Ну-ка, Квельдульв, дай мне копье!
Замок своротили быстро. Владимир поручил пленника Квельдульву, а сам присоединился к остальным.
Дно ларя оказалось крышкой погреба-схоронки, выложенной изнутри камнем.
Внутри, аккуратно завернутые в вощеную ткань, лежали доспехи и оружие хирдманнов, еще с полдюжины броней и четыре хороших меча. Здесь же стоял бочонок, до половины заполненный рубленым серебром и разными монетами. Весил бочонок не меньше пуда.
— Ох-хой! — воскликнул Хривла. — А мы-то в доме искали!
Однако Владимира больше порадовало не серебро, а то, что в схоронке оказалось его оружие и доспехи.
Воины с радостью надели брони, подпоясались, проверили оружие. Все как-то сразу взбодрились, почувствовав привычную тяжесть доспехов. Даже многочисленные ушибы и раны, казалось, стали меньше болеть.
— Что ж, — сказал Лунд. — Оружие мы вернули да и серебром разжились. Теперь можно и уходить.
— Я не вор, чтобы втихомолку уносить хозяйское серебро, — сурово произнес Владимир.
— Да и серебра маловато для виры за моих убитых хирдманнов. Ее я возьму кровью!
— В доме не меньше трех дюжин, — заметил Лунд. — И большей частью это не смерды, а вои. Нас же всего пятеро, и досталось нам сегодня изрядно, так что сила у каждого уже не та.
— Говори за себя, — вмешался Хривла. — Я не так стар, как ты, и мне хватит сил, чтобы зарубить полдюжины этих бестолочей! Тем более что мне очень хочется посмотреть, нет ли в доме еще таких вот схоронок.
Бывшие пленники выбрались во двор. Посреди двора жарилась нанизанная на вертел свиная туша. Под ней — открытый очаг, в который было просунуто бревнышко. Когда часть его прогорала, бревнышко проталкивали глубже в очаг. Несгоревшего ствола оставалось еще сажени три.
У туши стоял холоп с длинным ножом и время от времени отмахивал поджаренные куски на подставленные блюда. Другой холоп медленно поворачивал вертел.
Он-то и увидел первым Владимира с гриднями. Увидел — и застыл с открытым ртом.
— Крути — обгорит, — насмешливо произнес Дутый.
Холоп поспешно повернул тушу. Тот, что с ножом, отмахнул сочащийся жиром кус. Но до блюда мясо не долетело. Хривла ловко подбил его кончиком меча в воздух, перехватил левой рукой в перчатке из толстой кожи, подул, цапнул мясо зубами, проглотил почти не жуя.
— Горячее, — сообщил он. — А я что-то проголодался. Плохой дом. Негостеприимный. Сами едят, а гостям — шиш. А ну дай сюда! — Хривла вырвал у холопа нож, отсек еще шмат и бросил Владимиру. — Угощайся, ярл!
— Стой, куда! — рявкнул Дутый на холопа у вертела, нацелившегося смыться. — Крути давай!
Еще несколько холопов, с пустыми блюдами, остановились у очага, не понимая, что происходит.
Страшные викинги стояли кружком и спокойно кушали свининку. Словно у себя дома.
— Пива принеси! — по-хозяйски распорядился Лунд.
Один из холопов тут же сорвался с места и вернулся с большим кувшином. Другой, по собственному почину, протянул Дутому большую ржаную лепеху. Ее разделили на всех.
Спокойное поведение воинов подействовало на холопов успокаивающе. Не могут же враги просто так угощаться, когда в доме в десять раз больше воинов.
Владимир с хирдманнами уже приговорили полпоросенка, когда на крыльцо вышел помочиться один из местных воев.
Естественно, вид пятерых оружных у костра привлек его внимание. Однако спокойный вид воинов ввел в заблуждение и его. Тем не менее курл в дом не вернулся, а направился к костру, на ходу завязывая штаны.
С полпути он что-то крикнул по-своему. Когда ему не ответили, курл заподозрил неладное и потянулся к ножу на поясе. Другого оружия у него не было. Впрочем, ему не помог бы и самый лучший меч. Хривла прыгнул на курла, как пардус на свинью. И зарезал его — как свинью. Ножом, которым стругал тушу.
Холопы наконец сообразили, что происходит неладное, и бросились врассыпную.
— Пора, — бросил Владимир.
Хривла и Квельдульв подхватили горящее бревнышко и бегом устремились к дому.
Владимир, Лунд и Дутый последовали за ними.
К тому времени, когда в длинную пиршественную комнату влетел горящий таран, курлы, гости и хозяева уже порядком перепились.
Горящее бревно, врезавшееся в длинный стол и повалившее его на пирующих, привело курлов в замешательство.
Завизжали женщины. Дико заорал обожженный. Вспыхнуло масло. Пламя охватило длинную скамью.
— Пожар! Горим! — закричал кто-то.
Курлы еще не поняли, кто к ним пришел. А пришла к ним смерть.
Князь и его воины набросились на пирующих. Хоть курлов и было раз в десять больше, все равно получилась не схватка, а резня. Мечи имелись только у курляндского князька с сыновьями. Оружие остальных курлов, по обычаю, было сложено в стороне, на лавке у стены. Путь к нему надежно перекрыл Дутый. Одного вооруженного скандинава вполне хватило, чтобы удержать пару десятков курлов.