— Я все так хорошо придумала, — злобно зыркнула на нее коротышка. — Драконов пригласила, гномов наняла. Их и уговаривать особенно не пришлось: как узнали, что все богачи королевства в одном месте соберутся, да при лучших цацках, так и рады были во дворец наведаться да их от лишних побрякушек избавить. И как только ты про это прознала, а? Видимо, я тебя недооценила.
— Значит, ограбить королевскую семью и их гостей хотела? — сузила глаза Белинда. — В день рождения принцессы? Дурочкой меня выставить задумала?
— А то это не так, — окрысилась Ядвига. — Такую непутевую волшебницу еще во всем королевстве поискать надо.
— Ну, о моем профессионализме не тебе судить, — оборвала ее задетая фея.
— Так блестяще раскрыть заговор против королевской семьи — дорогого стоит! — ввернул Фергюс.
— А ты молчал бы, уродец, — вызверилась Ядвига, — поди, по вине моей сестрицы лошадиной мордой обзавелся?
— А вот морды попрошу не касаться, — оскорбился конеангел.
— Не тронь моего друга, — осадила нахалку волшебница. — А лучше подумай о своем поведении, пока домой возвращаться будешь. — Она многозначительно скосила глаза на нарядные шелковые туфельки Ядвиги. — Да, к пешей прогулке ты плохо подготовилась. Так уж и быть — жалую тебе башмаки с барского плеча.
Чародейка взмахнула палочкой, и на голову коротышке свалились два тяжелых деревянных ботинка. Один угодил прямиком в темечко, заставив девицу пошатнуться и брякнуться на траву. Второй добил ее уже на земле. Судя по очумелому взору Ядвиги, ей требовалось не меньше десяти минут, чтобы прийти в себя и отогнать тех разноцветных птичек, что стайками сновали перед ее глазами.
— Что ты задумала? — хмыкнул Фергюс.
— Мы отправляемся во дворец. Надеюсь, успеем к самому разгару веселья, — объявила Белинда.
— Господа, — обратилась она к драконам, с интересом наблюдавшим за происходящим на полянке, — как я понимаю, вам уже уплачено вперед. Нам нужно срочно попасть во дворец. Кто из вас соблаговолит стать нашим перевозчиком?
— Я отвезу, — вызвался иссиня-черный дракон с золотистым узором на шее и крыльях.
— Отлично! — просияла Белинда и легко взбежала по его крылу, сопровождаемая конеангелом.
— А с этой что? — Изумрудный кивнул на считавшую птичек Ядвигу.
— Сама дойдет, — ухмыльнулась волшебница. — И одних башмаков не сносит. Это ведь предгорье Острых Пик? — уточнила она, испытующе оглядев верхушки деревьев, над которыми высились покрытые снегом горные вершины.
Фергюс удивленно моргнул: ничего себе, куда их закинуло! Любопытный конеангел с интересом изучал карту королевства, висевшую в приемном зале Кристиана, и, хотя сам второй раз в своей жизни очутился за пределами дворца, знал, что Острые Пики находятся в противоположном конце королевства, далеко от Малахитовых гор, куда их должен был перенести провал. Что же произошло и почему они очутились здесь? Неужели Белинда своим знаменитым ругательством, как оказалось обыгрывавшим имя ее нелюбимой сестрицы, скорректировала направление провала, и тот перенес их прямиком к обладательнице подлинного имени?
— Вы правы, — признал изумрудный дракон.
— Тогда Ядвиге хватит пяти суток, чтобы добраться до дома, — удовлетворенно хмыкнула волшебница и велела: — Трогай!
Погода во всем королевстве была солнечной и погожей, и только при подлете к дворцу засверкали молнии и сбились в стаю грозовые тучи.
— Странно, — пробормотала себе под нос Белинда, раскрывая над драконом водонепроницаемый щит. — Не могла же Ядвига и с погодой намудрить? Если только у нее был сообщник…
Фергюс сделал вид, что увлечен изучением ближайшей к ним тучи и слов спутницы не расслышал.
Белинда пожелала, чтобы ее доставили прямиком к парадной лестнице. Ей, безусловно, хотелось покрасоваться перед гостями. Не каждая крестная фея может себе позволить прилететь на день рождения подопечной на драконе, а не на помеле. Тут она даже Лукрецию с ее ковром-самолетом за пояс заткнула, самодовольно заметила волшебница про себя, спрыгивая на ступеньки дворца и с ликованием отмечая, как гости прилипли к стеклам парадного зала на первом этаже.
Ее уже ждали, но отнюдь не с фанфарами. В зале торжеств повисла траурная тишина, и причиной тому была черная метка, повисшая в воздухе над колыбелью принцессы. Белинда явилась в тот момент, когда Кристиан безуспешно рассекал кулаками воздух, пытаясь уничтожить роковой знак, а бледная королева прижимала кружевной платочек к глазам.
— Явилась — не замочилась, — прошипела она, когда обеспокоенная волшебница подбежала к колыбели девочки. — Где ты была? — Рука сжалась в кулак, скомкав платок. — Как ты могла допустить, чтобы это, — палец с острым ноготком обвиняюще ткнул в метку, — могло омрачить наш праздник?
— Белинда, ведь это ничего не значит, правда? — отрывисто спросил король. — Нашей дочери не угрожает опасность?
— Нет, нет, конечно нет! — фальшиво заверила его фея и, разглядев инициалы в центре метки, изменилась в лице. — Ядрена фига! — выдавила она.
— Что? — вскинулся король.
— Вы знаете ту, кто сотворила этот знак?
— Ну разумеется знаю! — справившись с собой, воскликнула фея. — Вам совершенно не о чем беспокоиться. Это знак одной никудышной волшебницы, которую выгнали из общества фей за непригодность к магии. Единственное, на что хватает ее сил, так это на то, чтобы делать мелкие пакости вроде такой метки и портить настроение другим.