— Если понадобится, я ее голыми руками задушу, — пообещала Белинда, шустро строча пером по страницам фальшивого «Букваря». — Или этим самым «Букварем» так по темечку приложу, что всю дурь из головы выбью.
— Нельзя недооценивать Сюзанну, — предостерегла Лукреция. — Мы не знаем, на что она способна теперь. Заклинание, которое она применила во дворце, очень сильное и разрушительное.
— Не стоит и меня недооценивать, — хмыкнула Белинда. — Конечно, я часто делаю ошибки и получаю совсем не тот результат, на который рассчитывала, но уж в важных случаях моя магия меня еще не подводила.
— И что же ты собираешься делать?
— Пока не знаю, — призналась фея, сосредоточенно выводя в «Букваре» очередную букву алфавита и щедро украшая ее завитушками, — но обещаю: желание колдовать и бросаться черными метками у Сюзанны пропадет навсегда.
К вечеру Белинда с гордостью продемонстрировала Лукреции готовую рукопись:
— Как вам?
— Я никогда не видела настоящий «Букварь», — сказала главная фея, — но этот выглядит весьма солидно.
К вечеру Белинда с гордостью продемонстрировала Лукреции готовую рукопись:
— Как вам?
— Я никогда не видела настоящий «Букварь», — сказала главная фея, — но этот выглядит весьма солидно. Не хватает только последнего штриха…
Лукреция провела рукой по переплету, и кожа местами вытерлась и приобрела старинный вид. Пожелтели и покрылись пятнами страницы — теперь никто не мог усомниться, что этой книге немало веков.
— Я тоже не видела «Букварь», — пытливо глянула на фею Белинда. — О его существовании я узнала только вчера, от Ядвиги. Почему вы мне никогда не говорили о нем?
— Зачем? — мудро заметила Лукреция. — Если бы «Букварь» был у тебя и ты захотела поделиться со мной, то сама бы о нем рассказала. А если нет… Насколько я помню, Эстель боялась книги и, скорее всего, предприняла определенные меры, чтобы оградить тебя от нее. К чему было сообщать тебе о ней? Ты бы стала разыскивать «Букварь», и еще неизвестно, к чему бы это привело. — Фея запнулась.
— Вы хотите сказать, что с «Букварем» моя магия стала бы еще более опасной? — огорченно заметила Белинда.
— Кто знает, — не стала отпираться Лукреция. — Поэтому я и предпочитала помалкивать.
— А остальные? Почему никто не спрашивал меня о «Букваре», никогда не упоминал о нем?
— После ухода Эстель в нашем обществе разгорелся конфликт, — нехотя призналась Лукреция. — Некоторые феи считали, что твоя мать обязана поделиться с ними секретами своих предков — ради счастья всех наших подопечных. Тогда я резко выступила против этих заявлений, пристыдив их и сказав, что «Букварь» — семейная реликвия и личное дело Эстель, а счастье своим крестницам нужно обеспечивать не чужими секретами, а своими собственными руками. С тех пор о «Букваре» вслух не говорят, считая желание заполучить его постыдным для феи.
— А Друзилла тогда не удержалась, — припомнила Белинда.
— Она всегда была тщеславной, — нахмурилась Лукреция. — Все мы не без греха. Но Друзилла опорочила нашу профессию. Как ей только в голову взбрела эта идея с фальшивой меткой? Подвергнуть принцессу такой опасности! Нет, это ей даром не пройдет. В ближайшие дни я соберу чрезвычайное заседание и вынесу вопрос о пребывании Друзиллы в наших рядах на повестку дня.
В окно заглянул серебристый месяц, и феи засобирались в путь. Их ожидала непростая ночь…
Глава 17
ТРИ ЧУДОВИЩА ДЛЯ МАЧЕХИ
На чужой «Букварь» рот не разевай!
Белинда
Сюзанна явилась ровно в полночь, прилетев на место не на метле, как феи, а воспользовавшись провалом, дабы продемонстрировать падчерице свою возросшую силу. Из круга зеленоватого света ведьма вышла не одна. За ней шагнула фигура в черном плаще, на лицо которой был низко надвинут капюшон.
— Явилась со свитой? — поддела Белинда, разглядывая мачеху. За тридцать лет ведьма не постарела ни на день и была такой же стройной белокожей красавицей с надменным взглядом, какой Белинда впервые увидела ее. Сюзанна теперь выглядела дочерью Ядвиги. Фея поежилась, представив, сколько человек лишились здоровья, молодости, а то и жизни, чтобы на гладкой коже мачехи не отпечаталось ни морщинки. — Мне очень льстит, что один на один ты со мной оставаться боишься.
— Мне очень льстит, что один на один ты со мной оставаться боишься.
Она не боялась, что Сюзанна обнаружит Лукрецию: та хорошенько замаскировалась в кустах, готовая прийти на помощь в любую минуту.
— Только вряд ли твоя дочурка тебе поможет, — продолжила Белинда. — Эй, привет, кочерыжка! — Она помахала рукой неподвижно застывшей фигуре. — Ты чего так низко капюшон надвинула? Или все-таки сварила эликсир мгновенной красоты и теперь боишься ослепить меня своим совершенством?
Из-под капюшона донесся слабый стон, и Белинда удовлетворенно улыбнулась.
— Где «Букварь»? — нервно спросила Сюзанна.
— Вон, на пеньке лежит, — махнула рукой фея.
Ведьма рванулась было к книге, но наткнулась на невидимую преграду.
— Э нет, — покачала головой Белинда. — Так дело не пойдет. Сперва — уговор! Поклянись, что оставишь мою крестницу в покое и не причинишь ей вреда.
— Клянусь, что Изабелле, — Сюзанна изогнула губы в змеиной улыбке и особо выделила имя, — я зла не причиню.