Фессу противостояли настоящие бойцы, опытные, страшные и, судя по всему, не боящиеся смерти. Короткие мечи так и замелькали вокруг него, пришлось вертеться волчком, отбивая удары — только отбивая!
Правда, неожиданная подмога подоспела от гнома — несмотря на рану, Сугутор тоже кинулся в драку. Миг и железная лента обвилась вокруг руки оказавшегося недостаточно расторопным инквизитора, ещё миг клинок словно по волшебству перелетел в руку гнома, а затем тому потребовалось не более пары секунд чтобы сразить троих, слишком увлекшихся прижатым к стене некромантом. После этого у остальных здравый смысл всё?таки возобладал над чувством долга — они бежали.
После этого у остальных здравый смысл всё?таки возобладал над чувством долга — они бежали.
Преследовать их было некому. Правда, уже убегая самый смелый — или самый безумный из них, что, как правило, одно и то же, повернулся и крикнул растерянно топтавшемуся на месте Джайлзу:
— Предатель! Ну ничего, мы тебя ещё достанем!..
Фесс и рычащий от боли гном оказались внутри.
В бедной горенке в середине, на полу, лежали их мешки. Инквизиторы ничего не тронули — наверное, сами эти вещи казались им проклятыми.
Было тут и оружие, и припасы, и посох Фесса, и секира орка, и топор гнома, и рунный меч погибшего рыцаря.
Были тут и обломки посоха святого… — как его там? — с которым ходил незадачливый маг Воздуха.
Гном кривился и шипел от боли, но тем не менее мужественно взвалил на себя львиную долю поклажи.
— Ещё ведь этого орчару тащить на себе придётся… — пропыхтел он, подныривая под очередной мешок.
На улице они застали сидящего на земле орка, которому Джайлз пытался магическим образом затянуть рану. Получалось это у мага не очень, но, во всяком случае, болт ему вытащить удалось.
— Уходим, чародей! — рявкнул на Эбенезера некромант. — Видишь, раненые у нас? Если настигнут, всем конец!
— К?куда ж это я пойду? — вдруг забормотал маг Воздуха, и лицо его сделалось белее мела. — С тобой что ли?..
— Предпочтёшь остаться? Думаешь, Этлау тебе простит эскападу на площади?!
На лице Эбенезера отразилось мучительное колебание.
Он колебался, а время всё уходило и уходило:
Гном тем временем при помощи Прадда всё?таки избавился от стрелы в плече; Фесс принялся наскоро его перевязывать.
Оставлять Джайлза тут было никак нельзя, а этот дурашка, похоже, не понимал, что Этлау просто разрежет его на мелкие кусочки вместе с неподсудностью духовным властям и даже статусом полноправного мага ордосской Академии…
***
…Когда некромант сказал мне, что нам надо уходить всем вместе, у меня от страха даже в глазах помутилось. Не преподобного Этлау боялся я тогда, не кары возможной, а того, что пойди я с некромантом — и все, это разрыв со всем, во что я верил и чему, думалось, служил в меру слабых сил своих.
Я же неподсуден! Не может Этлау меня…
— Может, может, — усмехнулся некромант прямо мне в лицо. — Ещё как может. Ты и оглянуться не успеешь. Аркин далеко, Ордос ещё дальше, и придётся тебе либо убивать своих братьев по вере, себя спасая, либо… как ведьма, на костре поджариваться. Уносим ноги, коллега, пока ещё можно!
И тут меня словно прорвало.
— У тебя нет совести, некромант, — закричал я, забывая обо всём, — невесть сколько народу, которого твои мертвяки разорвали, понимаешь ты или нет, колдун распроклятый, что ты…
— Ага, мне, наверное, следовало дать им сжечь себя и моих! — проорал в ответ Чёрный волшебник, но я?то видел, что на самом деле он смутился.
— Следовало, — сказал я как можно серьезнее. — Во всяком случае, я бы на твоём месте поступил так. Я своими глазами видел, как зомби твои разорвали ребёнка. Он не успел вбежать в дом. Ему было лет пять, не больше. Что ты ответишь Спасителю, когда настанет твой час, некромант?
Волшебник ничего не ответил, только глаза отвел.
— После об этом поговорим, — наконец тяжело произнёс он. — После, Джайлз, хорошо? А пока у нас с тобой двое раненых, и…
— Раненые — это да, — согласился я. — Они страдать не должны. Но я…
И тут я запнулся. Своими глазами видел, как мертвяки рвали людей, в первую очередь, конечно же, тех, кто не в силах был убежать, — старых да малых, — и думал, что уж я?то, конечно, никогда не стал бы спасать себя такой страшной ценой, но… Но хорошо так рассуждать, когда сидишь у себя дома, в полной безопасности, и не грозят тебе отцы?инквизиторы, даже не из самых высших, так, какие?то подручные Этлау, который, насколько мне ведомо, был в Арвесте, конечно, не последним, но притом и далеко не первым.
— Они страдать не должны. Но я…
И тут я запнулся. Своими глазами видел, как мертвяки рвали людей, в первую очередь, конечно же, тех, кто не в силах был убежать, — старых да малых, — и думал, что уж я?то, конечно, никогда не стал бы спасать себя такой страшной ценой, но… Но хорошо так рассуждать, когда сидишь у себя дома, в полной безопасности, и не грозят тебе отцы?инквизиторы, даже не из самых высших, так, какие?то подручные Этлау, который, насколько мне ведомо, был в Арвесте, конечно, не последним, но притом и далеко не первым.
Захолодело в груди. И так плохо, и эдак нехорошо. Этлау мне спуску не даст, понимал я, да ещё скорее всего на мне злость постарается сорвать… и трижды прав Чёрный маг, что здесь, в глухих да безбожных краях, где в каждой деревне, считай, ересиарх на ересиархе сидит и ересиархом погоняет, не станет инквизитор со мной церемониться и не станет санкции Аркина запрашивать.