— Вот это я и хочу узнать… Ох! — скривился Фесс — боль всё ещё давала о себе знать.
— И так ясно. К Кривому Ручью она побегла, прямиком туда и дёрнула аж пятки задымились. Вот только не возьму я в толк — зачем? Ей бы ещё глубже в Нарн забиться, тут такой земли… ничейной, где эдаких уродов за века накопилось закопанных… а она обратно, домой, на рожон, можно сказать, сама голову в петлю суёт…
— Вот это я и хочу узнать… Ох! — скривился Фесс — боль всё ещё давала о себе знать. — Ну, двинулись, двинулись, не стойте, охламоны! Эбенезер, тебе теперь придётся дорогу разведывать, понял меня?!
— А если не понял, так я всегда подскажу, — угрожающе рыкнул Прадд.
Джайлз судорожно сглотнул и торопливо закивал. Они тронулись — причём Фесс мог идти, лишь тяжело опираясь на мощную лапу Прадда. Сугутор с секирой наперевес прикрывал спину маленького отряда. Эбенезер Джайлз оказался впереди, и притом в гордом одиночестве.
Впрочем, сейчас и в самом деле не требовалось быть волшебником, чтобы понять — кругом творится нечто из ряда вон выходящее.
Серые Пределы вздрогнули. Века и тысячелетия они стояли незыблемо и непоколебимо, равнодушно взирая на все попытки магов, волшебников, колдунов, шаманов и прочих знающихся с чародейством овладеть несуществующими «вратами», подчинить себе ннеподчинимое, обрести, таким образом, столь желанное и притягательное для обречённых гибели бессмертие: не зная, что страшнее этого проклятия нет уже н в мире Эвиала.
Пределы отразили не один приступ. Но сейчас на штурм двинулась такая мощь, что даже они подались. И земля на добрый десяток лиг вокруг злосчастного Кривого Ручья начала, как говорится, «отдавать своих мертвецов», но притом это было отнюдь не банальное «разупокоение», с каковым опытный некромант справился бы если и не играючи, но достаточно чётко последовательно, без импровизаций и зряшного геройства.
Но сейчас вырвавшиеся на волю из того самого проклятого котла силы готовы были обратить всё вокруг в самую настоящую пустыню, и не просто пустыню — место, где угнездятся по?настоящему злобные и отвратительные создания, вампиры всякого рода, как правило, не имеющие ничего общего с Ночным народом.
О, нет, дело тут будет отнюдь не в том, что какие?нибудь завалящие зомби разорвут в клочья всех до единого обитателей несчастной деревеньки — такое случалось в Эвиале, и, увы, не так уж редко; Фесс старался заглянуть за эту завесу — и каждый раз отступал, цепенея от ужаса. Даже его мужества оказывалось недостаточно.
Скорее, скорее, пока ещё стоит в Кривом Ручье старенькая, ветхая церквушка Спасителя, пока ещё возносит к небу свои молитвы пожилой священник — никогда не ждал Фесс ничего хорошего ни от самой Церкви, ни от ее служителей, а вот сегодня, похоже, некромантии придётся сражаться плечом к плечу со святой магией…
На миг некромант даже пожалел, что в Кривом Ручье нет сейчас приснопамятного отца Этлау. Инквизитор, который мог, не думая о себе, выводить из пылающего Арвеста женщин и детей, уже тем самым переставал быть тем ненормальным убийцей?фанатиком, каким представлялся Фессу сначала.
Боль ещё плавала в нём, цепляла мозг мелкими раскалёнными крючками, но она же, эта боль приподнимала сейчас порог чувствительности, словно напрямую открывая ему дорогу к Силе — или же Силе в него.
Он словно видел сквозь топи и чащи. Видел давным?давно сражённые и эльфами, и гномами, и, честно признаем, инквизиторами чудовища начали покидать свои последние пристанища. Не обычные тупые, нерассуждающие зомби. Не костяные гончие даже не костяные драконы, страшнее которых, как раньше думал Фесс, не может быть уже ничего.
Оказалось, что очень даже может.
Ценой предельного напряжения всех сил молодому некроманту удалось в короткой сшибке свалить и загнать обратно под землю одно из таких чудовищ, но что он, Фесс, станет делать, когда на обречённую деревню двинется не один, даже не десять — почти полторы сотни этих жутких существ, с их древними, веками заточения копившимися яростью и голодом?
Никакой некромант не устоит в такой схватке.
На самых последних страницах конспектов Даэнура говорилось о таких созданиях, порождениях предсмертной злобы и ненависти, странным образом соединившихся воедино и давших то, что не подпадало ни под какие градации и классификации великих некромантов прошлого, каждое из этих чудищ было вещью в себе, и для каждого требовалось своё, особое оружие…
И уж точно, никто, никогда не сталкивался с подобными врагами в таком множестве.
Фесс невольно застонал сквозь зубы. Что же ты наделала, проклятая ведьма, и какие силы позволили тебе это, кто научил тебя таким заклинаниям?!
Обратно пришлось не идти, даже не тащиться пробираться, словно оказавшись невесть как посреди вражьего стана. Собственно говоря, во многом оно но так и было — Нарн выплеснул из себя то, что веками укрывал в своей глубине, держал в цепком плену длинных древесных корней, и сила древнего леса вставала плечом к плечу с заклятьями некромантов, диковинной ворожбой Тёмных эльфов и молитвами слуг Спасителя.
И ничего тут уже не сделаешь, поздно плакать, прощать и заламывать руки. Ещё можно спастись самим, уйти из призрачного кольца — и пусть ведьма сама встретит свою судьбу! А люди Кривого Ручья… что ж не они первые, не они последние. Некромант может встать рядом с ними и погибнуть в неравном бою, а может отступить, чтобы спасти потом десятки и сотни, если не тысячи других, тех, кого он на самом деле сможет защитить и сохранить.