Чёрная башня угрюмо взглянула на мир — и облака тумана вновь сомкнулись, пряча и строение, и остров от любопытных глаз.
Башня, сотворённая из мрака, осталась ждать.
Башня, сотворённая из мрака, осталась ждать.
ГЛАВА ПЕРВАЯ.
ВЕЧНЫЙ ЛЕС
ВЫБОР ДЖАЙЛЗА
За поворотом — дом, тепло, очаг,
А впереди — лишь свист разящей стали.
Не предавай, не предавай себя печали,
И помни — ты себе есть главный враг…
Эбенезер Джайлз. Юношеские стихи
— Вот она, горловина, — прошептала Рысь, чуть касаясь Фессова плеча.
Он тотчас застыл — отсюда, с более или менее высокого гребня, которым шла дорога, открывался вид далеко на юг, восток и север.
Вид этот, надо сказать, представлялся весьма и весьма неутешительным. Рысь была права — идеальное место для засады. С полуденной и полуночной сторон вплотную подступали обширные пространства болот, поросших чахлыми, кривыми сосенками, сейчас уже выбеленные первым снежком. Среди горбатых кочек, где из?под снега торчали осокорь, таллица, хмарник, прочие травы, чернели чуть заметно парящие чёрные лужи, точнее, конечно, не лужи, а окна в сплошном покрове сплётшихся мхов и трав. Там — бучила, там — топи и ямы, там самое опасное место. Туда не то, что с телегой или санями — в такое место и пешком?то решится сунуться только бывалый охотник, да ещё хорошо бы идти по вешкам, буде таковые найдутся.
Торговый тракт бодро сбегал с холмистой гряды, тянулся через болотную горловину узкой нитью не до конца ушедшего под воду увала.
От обочин дороги до края болота оставалось шагов двадцать, не более, и все они густо заросли молодым сосняком. Непроглядная крепь, где руку вытянешь и то не видно. Можно спрятать там десяток, можно сотню — и не догадаешься, пока не въедешь в самую середину засады.
Ни Фесс, ни Рысь, правда, не видели перегородивших тракт рогаток, о которых рассказывал Эбенезер, но и без них картина была весьма унылой. С телегой тут был только один путь. Напрямик, прорываться в лоб — что равносильно самоубийству или добровольной сдаче в руки Инквизиции. А это значит…
Рысь выразительно посмотрела на некроманта.
— Одан рыцарь, позволено ли будет мне говорить?
— В тысяча первый раз повторяю тебе — никакой я не рыцарь, — утомлённо проворчал Фесс. — Ну говори же, говори, что ты умолкла? Только не надо, пожалуйста: «Ожидаю разрешения одана рыцаря».
Рысь заморгала, по?видимому, она именно это и собиралась произнести.
— А… гм… одан Фесс, мне следует отправиться вперёд одной. На разведку. И вообще.
— Глупости, — фыркнул Фесс. — Если там инквизиторы…
— То положу я их всех, одан, — ледяным голосом перебила его Рысь. — Никто и не пикнет. Что я, инквизиторов не знаю, одан Фесс? Там один из двадцати представляет, с какого конца за меч браться.
Фесс имел на этот счёт своё собственное мнение но, как известно, тут вообще ничего не докажешь, пока своими глазами человек не увидит.
— Мы пойдём вместе, страж Храма, — столь же холодно ответил некромант. — Одна ты там ничего не сделаешь, поверь мне. Я знаю.
— Как будет угодно одану, — церемонно поклонилась Рысь.
Они вернулись к телеге. Джайлз, которому вменили в обязанности стоять на страже, даже не повернул головы в их сторону, хотя они подходили не таясь и даже с нарочитым треском сучьев. Маг Воздуха сидел на передке, скорчившись и засунув обе руки под мышки. Он заметно дрожал и поминутно шмыгал носом.
— Эбенезер! — Фессу пришлось окликнуть спутника.
— А? Что? — Джайлз подпрыгнул от неожиданности.
— Дед никто, — буркнула Рысь. — По сторонам смотреть будем или нет, волшебник? Тебе что наказывали? А ты?.
— По сторонам смотреть будем или нет, волшебник? Тебе что наказывали? А ты?..
— Погоди, Рысь. Джайлз, нам надо прорываться. С телегой там не пройти, я посмотрел. Осталось только две возможности: или мы с Рысью идём вперёд и, словом, делаем так, чтобы у нас больше не оставалось бы препятствий, или…
— Или что? — бесцветным голосом спросил Джайлз.
— Или нам помогаешь ты. Помогаешь отвести глаза засаде.
Эбенезер отчаянно замотал головой. На глаза его навернулись слезы.
— Нет, нет, некромант! Не пойду я против своих.
— А если мы их покрошим, так, значит, всё хорошо?! — вскинулась Рысь. — Не?ет, одан, так не бывает. Либо ты наш, и тогда делай, что в силах твоих; либо ты не наш, и тогда я тебя своей рукой…
На несчастного Джайлза было жалко смотреть. По щекам его расползался лихорадочный румянец, глаза блестели от еле сдерживаемых слез. Про себя Фесс даже пожалел злосчастного коллегу: каково слышать такое от девушки, в которую успел втюриться по уши?!
— Рысь, погоди, — умоляюще начал он, глядя на воительницу такими глазами, что разрыдался бы даже и камень.
Рысь осталась холодна.
— Одан Фесс тебе ясно сказал — если не хочешь, чтобы мы твоих друзей мелкой стружкой пустили, давай сам колдуй. Сделай так, чтобы они б нас и вовсе не заметили. К чему нам лишние драки? Никогда не знаешь, на что нарвёшься. По мне, так гораздо было б лучше втихаря проскользнуть.
— Золотые слова, — одобрил Фесс. — Послушай, Эбенезер, мог бы я сам это сделать — не просил бы тебя, поверь. Провёз бы тебя в телеге, даже связать мог бы. Так ты, по крайней мере, смог бы отпереться — мол, сгребли меня, скрутили и так с собой потащили.