Сугутор, разумеется, в это большинство не входил.
— Как же! Держи карман шире! — фыркнула Рысь.
Сугутор, разумеется, в это большинство не входил.
— Как же! Держи карман шире! — фыркнула Рысь. — Ох, виновата, одан Фесс, вырвалось! Стали бы они мне помогать! Не?ет, у них в охране один воин Храма отыскался. Он?то меня и взял с собой.
— Воин Храма — в простых охранниках? — поразился Фесс. Судя по тому, что он слыхал о Храме, его ассасины преследовали какие?то свои, мало понятные для прочих смертных цели, но вот чтобы наниматься в охрану к скупым и прижимистым гномам — такое он себе мог представить с трудом.
— Угу, — кивнула Рысь. — В простых охранниках. Задание у него было такое. А что, почему, отчего — я не знаю и никогда не узнаю, наверное. Потому что он погиб.
— Погиб? — изумился Фесс. Если судить по Рыси, то, чтобы справиться с воином Храма, требовалась по меньшей мере добрая армия.
— Погиб, — печально кивнула девушка. — Отравили. Даже воин Храма должен хотя бы изредка есть и пить, вот в чём загвоздка.
— Погоди, не забегай вперёд, — опомнился некромант. — Так, а что случилось, когда ты на гномов на ткнулась?
— Что?что, сперва они все дружно заорали, что пащенок им тут не нужен и что меня надо срочно сдать первому попавшемуся старосте или священнику, смотря по тому, кто попадётся первым. А один не гном, нет, человек тоже из охранников, сказал, что сдать старосте они меня всегда успеют и что для начала не мешало бы бедным усталым солдатам немножечко позабавиться…
— Н?да, — вырвалось у Фесса. — М?мерзавцы.
— Совершенно согласна с оданом. Но тогда я ещё ничего не понимала. И когда этот дядька меня схватил — до сих пор запах его махорки помню! — я ему ка?ак засветила между глаз рукояткой ножа.
— Рукояткой ножа? — поразился некромант. — Неудобно же…
— Я его убивать не хотела, — пояснила Рысь. — И что?то мне словно как подсказало — руку вот эдак выкрути, потому что иначе ему железо между глаз вгонишь…
— А потом? — жадно спросил Фесс.
— Потом… потом верзила завопил, что соплячка оставила его без глаза и что её надо немедля вздёрнуть на ближайшей осине. И… полез ко мне. А я — я ему кинулась в ноги и жилу подколенную посекла.
— Ишь ты… — вырвалось у Фесс. Да, теперь он начинал понимать того неведомого храмового ассасина.
— Угу. Ну и… тот воин за меня заступился. Думаю, он бы и так за меня вступился, но я стала драться, и он решил посмотреть, что из этого выйдет. И… уверовал. Что из меня толк выйдет то есть. Короче, он просто встал рядом со мной… мечи обнажил, оба, он, как и я, Две сабли носил, только потяжелее да подлиннее, и говорит эдак спокойно?преспокойно: мол, кто эту девочку хоть пальцем тронет, будет иметь дело с ним и пусть заранее место на погосте оплачивает. — Рысь внезапно хихикнула. — Никто ему прекословить не стал. Верно, знали… Короче, наутро мы с караваном уже шли на юг. Я ехала у него на седле и была страшно горда собой. Вот только о братиках плакала… — Она вздохнула, поджимая и прикусывая губы. — В Эгесте гномы с нами рассчитались, мы сели на корабль, что плыл в Салладор. Я допытывалась у своего спасителя, куда мы едем, но он только отвечал, что мы едем к нему домой и что мне там будет хорошо. Я испугалась, попыталась сбежать… дура была, понятное дело. В бегах пробыла ровно полдня, это как раз до отплытия было. Он меня нашёл, бить не стал, просто посадил на цепочку. Думаю, он не слишком?то умел обращаться с маленькими девчонками.
Плыть мне понравилось. Море синее такое, спокойное… дельфины играют, рыбы летучие… хорошо! Воин ничего от меня не хотел, кормил вволю и всё говорил, что судьбу мою решат хорошие и мудрые люди и что мне нечего бояться.
Море синее такое, спокойное… дельфины играют, рыбы летучие… хорошо! Воин ничего от меня не хотел, кормил вволю и всё говорил, что судьбу мою решат хорошие и мудрые люди и что мне нечего бояться. Так оно и случилось… но я всё равно боялась.
В Салладоре?то мы и попали в беду. Сошли с корабля, воин нанял лошадей… вышли в путь, ехали весь день, жарко было, остановились на ночлег, место вроде было хорошее… постоялый двор «Три колодца». Там его и отравили. Не знаю, кто, не знаю, как… утром нашли его, весь синий, опух, изо рта нечистота сочится…
В общем, оказалась я одна?одинёшенька посреди чужой страны, речи салладорской не знаю, я ж тогда, само собой, только по?нашенски и могла… Что делать? Хорошо ещё, воин меня всю дорогу учил — мол, если со мной что случится, возьми Путевой Камень и делай, что он тебе покажет. Дал мне… специально, словно предчувствовал что… Ну, тот камень, как и положено, мне дорогу и показал. Хотя лиха я в Салладоре хлебнула. Один раз даже в гарем угодила. — Она засмеялась. — Мало тому придурку не показалось, когда меня в постель потащили.
— Сколько ж жён его в ту ночь овдовело? — деловито осведомился Фесс.
— Думаю, их там штук тридцать было, — в тон ему хохотнула Рысь. — Вогнала этому козлу похотливому шпильку в висок, и вся недолга. Забрала золото, сколько смогла унести, одежонку, оружие… Купила место в караване, что за Восточную Стену шёл…
— Купила? — в который уже раз поразился Фесс. В его представлении семилетние девочки, и обликом, и речью разительно отличающиеся от коренных салладорцев, должны были оказаться отнюдь не в купеческом караване, а на рабском рынке и затем — в гареме или борделе.