— Несомненно, барон, несомненно… Но поверьте мне, я был бы, наверное, самым большим глупцом в Европе, если бы предложил вам заняться подобными вещами. Кроме всего прочего, они требуют множества специальных навыков, которых нет ни у вас, ни у меня. Вы будете тем засадным полком, который в результате решит все дело.
О, слова! Сколько вас было сказано для того, чтобы схоронить под вашими пустыми звуками зерна истины, каким непроходимым частоколом стоите вы на пути правды…
— Хорошо, я согласен, — так же резко согласился барон. — Но что я скажу в Трифеле насчет маркизы? Откуда она здесь взялась?
— Ну, это совсем просто. Вы отбили ее у разбойников, которые напали на эскорт. Спасшийся возница подтвердит факт нападения.
— Он спасся?
— А как же. Нам нужен живой свидетель, способный подтвердить часть ваших слов. В таком деле часть может быть равной целому.
— Не понял… О чем это ты говоришь?
— Это не важно. Теперь осталась еще одна вещь — уговорить маркизу.
— Как, она еще не знает?!
— Пока нет. Но…
Звук трубы прервал нашу беседу.
— Мы ждем гостей. Росс?
— Вроде бы нет.
— Ладно, пошли посмотрим, кого это Бог послал. Три всадника на взмыленных конях во весь опор подлетели к воротам замка. Один из них, со значком персеванта[20] на правом плече, вытащив из сумки пергаментный свиток, прочитал громким, хорошо поставленным голосом:
— «Его высочество, принц Отгон фон Гогенштауфен, герцог Лейтонбургский, наш правитель, назначив в День святого Михаила, покровителя христианского рыцарсгва, турнир, приглашает всех тех, кто гордится своим рыцарством, а также достопочтенных дам и девиц благородного происхождения прибыть в Трифель для участия в предстоящем турнире с доказательством своих рыцарских прав».
Закончив громогласную речь, персевант свернул пергамент, и вся троица, чуть повернув коней, помчалась прочь от замка.
Лишь звук их трубы еще долго висел в воздухе, будоража души воинов.
— Росс, клянусь огненным мечом архангела! Это то, что нам нужно!
Глава четырнадцатая
Прежде всего, господа, не будем доверять нашим первым душевным движениям — они почти всегда добры.
Талейран
— Что здесь за шум, господа? — Леди Джейн очаровательным видением выпорхнула во двор, щедро расточая вокруг сияние своей улыбки. — Надеюсь, пока я отдыхала, ничего плохого не произошло?
— Напротив, сударыня! Мы отправляемся на турнир! И если вы не станете его королевой — клянусь, — фон Шамберг огляделся, ища, чем бы ему поклясться, — да, клянусь перстами святого Фомы, я съем собственное седло!
— Вы ходите под седлом, барон? — с деланной наивностью спросила маркиза, озаряя восторженного рыцаря благосклонным взглядом.
Росс смешался, но от взгляда просиял, как начищенный миланский нагрудник.
— Не стоит, мой друг, — я поспешил вонзить свою шпильку, — это очень невкусно и абсолютно непитательно. А вот позаботиться об обеде, думаю, не помешало бы прямо сейчас.
— Да?да, я сейчас же распоряжусь! — Барон принялся командовать своей немногочисленной прислугой так рьяно, будто собирался накормить целую армию.
— Леди Джейн, покуда наш друг занят делом, позвольте мне сказать вам пару слов.
— Да, мой рыцарь, я внимательно слушаю вас.
— Скажите мне, ваше сиятельство, есть ли у вас какие?то дальнейшие планы?
— Планы? Я потеряла своего мужа, потеряла Бренда и своих сводных братьев. Какие могут быть планы у беззащитной, слабой женщины? — Взор маркизы затуманился. — Я хочу вернуться домой, к отцу, и лить слезы. — В подтверждение своих намерений она слегка всхлипнула.
«Вроде и солнце не сильно печет, — удивился я, — а у меня такое ощущение, что кто?то из нас явно перегрелся».
— Сударыня, имея рядом с собой отряд, вроде того, что сейчас собран в замке, говорить о беззащитности весьма странно. Да, и вот еще что: Рейнар просил передать вам, что он отыскал ваш стилет.
— Он здесь?
— Кто? Рейнар или стилет? Впрочем, здесь нет ни одного, ни другого.
— Жаль!
— Возможно. Но мы отвлеклись. Боюсь, что ваше скорое возвращение в Англию весьма затруднительно. Лейтонбург не даст вам выскользнуть из его владений. К тому же, как вы помните, цель нашего пребывания здесь еще не достигнута и вряд ли нам удастся сопровождать вас, как бы нам того ни хотелось.
— Вот видите, а вы говорите: не беззащитной… — Маркиза обреченно вздохнула. — За эти несколько дней я потеряла столько друзей, а нашла всего двоих, а вы, — леди Джейн поглядела на меня своими огромными, сапфировой синевы глазами, и я утонул в них, не успев даже вдохнуть, — а вы стали мне не просто другом. И вот вы бросаете меня ради деяния, да, великого деяния, великого рыцарского подвига, и я… — Красавица отвернулась, готовясь разрыдаться.
— Ничуть, моя прекрасная леди. Я вовсе не говорю, что хочу оставить вас. Напротив, я хотел бы просить вас помочь нам совершить наш подвиг.
— Помочь? — заинтересованно переспросила маркиза, и слез в ее голосе было не больше, чем молочных рек в Сахаре. — Что я должна буду делать?
— Для начала отправиться вместе с Россом в Трифель.
— В Трифель? Но ведь там же Лейтонбург! Вы сами уверяли меня, что не стоит ним встречаться.
— Уверял. Но, может быть, теперь без этого не обойтись. Впрочем, в Трифель вы отправитесь не к принцу Отгону, а к его супруге принцессе Матильде, вашей соотечественнице.
— Да, я знаю ее. Мы были представлены.