Герцог побледнел, стараясь сдержать гнев.
— Вы понимаете, что для вас это означает смерть?
— Да? Вы уже запаслись веткой омелы[51]?
— О, не беспокойтесь, господин Вальдар Камдил, там будет много разного хвороста, вы сами сможете выбрать то, что вас устраивает.
— Сомневаюсь, чтоб мне что?нибудь из этого подошло.
— Посмотрим, наглец! — Гнев его высочества все?таки перехлестнул через край. — Ты сгоришь, изжаришься заживо под свист и улюлюканье толпы, которая боится и ненавидит тебя! И никакая бесовская сила не в силах будет тебе помочь!
— Что ж, если я не сильно подгорю, велите подать меня вам на обед.
Лейтонбург нахмурился и замолчал.
— Ладно. Мы оба погорячились. Мне бы не хотелось закончить наш разговор подобным образом.
— Что ж, это вполне разумно.
— Вы хотите вернуть свой меч?
— Ваше высочество демонстрирует чудеса памяти! Хочу.
— Хорошо, предположим, что я могу пойти и на это…
— Очень любезно с вашей стороны, мой принц.
— Но при одном условии.
— Каком?
— Вы получите его после того, как совершите порученное вам. Как вы понимаете, мне нужна гарантия того, что, получив свободу, вы, скажем, не отправитесь восвояси или же не приметесь за старое.
— Не пойдет.
— Почему?
— Потому что после того, как я совершу задуманное вами убийство, моя жизнь для вас не будет стоить и ломаного гроттена. Можно предположить, что ваше высочество действительно освободит короля Ричарда, если, конечно, не сойдетесь в цене с его братцем, но попробуйте мне объяснить, зачем вам буду нужен я?
— Вы мне не верите? Я могу дать вам слово чести!
— Ах, оставьте, мой принц. Уж мне ли не знать, что вы истинный хозяин своего слова. Сами даете, сами берете назад.
— Вы опять дерзите, господин рыцарь. Это не умно. На что вы больше надеетесь: на свои колдовские силы или же на помощь своих подручных?
— Да простит меня господин герцог, но я не совсем понимаю, о чем вы говорите.
— Полноте, мой славный рыцарь. Вы мало похожи на дурака. Умейте проигрывать достойно. После того, что случилось вчера во время Божьего Суда, не имеет никакого смысла отпираться.
— Да, тут промашечка вышла. За собачек, конечно, примите наше самое искреннее извинение. Честное слово, я не хотел.
Лейтонбург поморщился:
— При чем тут собаки! Вот послушайте, какой занятный отрывок отыскал мой добрый Инельмо в одной старой рукописи: «…Сильный, могущественный князь, появляющийся сначала в образе ужасного леопарда, но принимающий образ человека с горящими глазами и страшным видом по команде своего владыки… Он будет уничтожать и испепелять всех, кто является врагами властителя, если тот пожелает того». Что вы на это скажете?
«Да, мессир Вальдар, — с грустью подумал я, — подвели вас, голубчик, под статью. Чисто подвели».
— Однако, ваше высочество, здесь говорится о горящих глазах, а у меня…
Принц устало пожал плечами:
— Какие глупости! Впрочем, о глазах вам лучше поговорить с солдатами, которые арестовывали вас в «Жареном петухе».
Они придерживаются на этот счет другого мнения.
— Ладно, положим, что так. А сообщники?
— Вальдар, я не совсем понимаю, в какую игру вы играете?
— В новомодную. В покер. Хочу знать, что у вас есть против меня? Если желаете, просто так, из досужего интереса. В качестве работы над ошибками.
— Что ж, последняя воля осужденного на смерть — закон. Нападение на Ройхенбах вы не станете отрицать?
Я покачал головой.
— Отлично. Не хотите же вы сказать, что совершили его в одиночку?
— Нет. Но с чего вы взяли, что мои сообщники здесь, в Трифеле?
Герцог вздохнул, испытующе глядя на меня. Очевидно, он хотел спросить, не держу ли я его за дурака, но почему?то решил этого не делать. Конечно же, я был далек от мысли сомневаться в умственных способностях его высочества, однако запастись информацией перед уходом не мешало. Лейтонбург вытащил из?за пояса небольшую тубу, предназначенную для ношения пергаментов, и высыпал на мое ложе полный комплект пресловутых шедевров лисовского чистописания.
«Ну спасибо, Лис, теперь меня еще запишут в резиденты. Ну удружил», — невольно подумал я.
* * *
— А что я? — отозвался Рейнар, дотоле молча слушавший нашу беседу. — Хотелось как лучше.
— Ладно, молчи уж! Тревожащий огонь! Впрочем, в моей ситуации это чревато разве что лишней вязанкой дров.
* * *
Просмотрев для вида предоставленные мне вешдоки, я выжидающе воззрился на Отгона.
— Все эти записки перехватили мои люди в последние дни. Заметьте, в последние дни. Появление их совпадает с вашим приездом в город.
— В последнее время в городе появилось множество разнообразного народа. Вы полагаете, что все они имеют отношение ко мне? Я, конечно, имею в виду эти эпистолы!
— А вы полагаете, что нет? Вот еще одна записка. — Герцог протянул мне страстный призыв на полуночное свидание, полученный мной в день ареста. — Ее нашли в вашем номере.
— Ну и что? Не я же послал это письмо себе. Отгон игнорировал мой вопрос и продолжил:
— Мы послали человека, похожего на вас фигурой, по указанному адресу в указанное время…
— Вот как?
— Сообщникам удалось разоблачить подмену. Наш человек был убит ударом стилета прямо в сердце. Злодею удалось скрыться.
Я невольно возблагодарил, судьбу, пославшую мне арест вместо ночной прогулки.