— Лучше бы тебе забыть о нем раз и навсегда, — посоветовала Саша. — Мужчина, способный на такое, не достоин твоего внимания!
— Я бы и рада забыть, — усмехнулась я, — да не могу.
— Жанна, — Саша даже поперхнулась от возмущения, — только не говори, что ты его любишь!
— Да я его терпеть не могу! — поспешно открестилась я.
— Что же тебя связывает с этим негодяем? — поразилась Саша. — Ну, кроме денег, которыми он тебя спонсирует?
— Спонсирует? — рассердилась я. — Да он за эти жалкие гроши из меня всю душу выматывает!
— Ну, и разве это того стоит? — справедливо заметила Саша.
— А ты как думаешь? — риторически вздохнула я.
— А ты как думаешь? — риторически вздохнула я. Сашке ли не знать, какая тут зарплата! Чтобы заработать на божественную сумочку Мэрилин от Луи Виттон, нужно неделю горбатиться, как Папа Карло.
— Я думаю, тебе стоит порвать с ним немедленно! — безапелляционно заявила подруга.
— Что, прямо вот так вот пойти и написать заявление об увольнении? — оживилась я.
— При чем тут увольнение? — поумерила пыл Саша.
— Ты же только что посоветовала мне порвать с Однорогом. А для этого есть только один способ — уволиться из «Милого дома».
Сашка изменилась в лице и гневно проскрежетала:
— Жанна, так это он? Это Однорог? Он с тобой сделал это? Старый извращенец!
— Сашка, ты чего? — заволновалась я. — Ты о чем?
— Это он тебя избивает? Это его рук дело? — Она указала на мое забинтованное запястье и смятенно проскулила: — Жанна, так ты с ним…
— Саш, перестань молоть чепуху, — вскипела я. — Как тебе такое только в голову могло прийти?! А еще подруга называется.
— Но ты же только что сама говорила… — растерялась Саша.
— Я говорила, что Однорог измывается надо мной как мой босс, — внесла ясность я. — Тебе ли об этом не знать? А ты чего себе напридумывала?
— А я думала, ты говоришь о своем любовнике-садисте, — нахохлилась Сашка.
— Ну и фантазия у вас, барышня!
— Тогда кто он? — нахмурилась Саша.
— Кто он? — в замешательстве повторила я, думая, чего бы такого соврать, чтобы не говорить правду о маньяке. — Он хороший парень. И никакой не садист!
— Блондин или брюнет? — прищурилась Саша.
— Брюнет, — машинально ответила я и прикусила язык. А впрочем, что такого? Хочет Сашка найти виновного в моей травме, флаг ей в руки и помело в придачу. Навру, что попали с ним в легкую аварию — и дело с концом.
— Он что, знаменитость какая, раз ты его так скрываешь, даже от меня? — продолжила раскалывать меня подруга.
Тут в голове у меня что-то перемкнуло, и перед глазами побежали кадры черно-белого французского фильма с темноволосым красавцем в роли бесстрашного мушкетера… Так вот кого мне напомнил мой маньяк — актера из любимого фильма моей мамы! Но этого не может быть. Фильм снимали полвека назад, а маньяку — от силы лет тридцать. Столько же, сколько было актеру на момент съемок фильма… И этот укус его странный, и эти прикосновения его, с ума сводящие… Да нет, ну не может же этого быть! Ой, мамочки…
— Ну точно, — воскликнула Саша, расценив мое потрясенное молчание как знак согласия. — Он какой-нибудь чокнутый суперстар, который не слезает со страниц желтухи, и ты боишься, что слухи о вашем романе просочатся в прессу, и даже мне словечка не говоришь!
— Ой, Сашка, не придумывай! — слабо возразила я, чувствуя себя невестой Дракулы. — Что-то мне нехорошо, сделаешь кофейку?
Заботливая подружка мигом сорвалась с места, схватила чайник и унеслась за водой. Убедившись, что осталась в комнате одна, я быстро расстегнула манжет и размотала бинт.
Бурые пятна на марле свидетельствовали о том, что рана была и укус мне не приснился. На запястье остался ровный разрез, как от хирургического скальпеля, на его краях запеклась кровь, но рана уже медленно затягивалась. Уф, значит, вампиром я не стала, иначе бы под бинтами обнаружилась целая кожа безо всяких повреждений. Я в облегчении откинулась на спинку кресла и уставилась в ставшие блюдцами глаза Сашки, с ужасом замершей у стола. Видно, я слишком долго медитировала над порезом, а Саша слишком торопилась сделать мне чашечку кофе.
— Жан, — ее голос дрогнул, — ты что, Жан… Ты это из-за него? Из-за этого придурка?
— Сашка, ты что говоришь! — Я почуяла неладное.
.. Ты это из-за него? Из-за этого придурка?
— Сашка, ты что говоришь! — Я почуяла неладное.
— Жан, ты из-за этого урода себе вены резала? — Саша сдавленно всхлипнула. — Он тебе что, изменил, Жан? Он тебя бросил, Жан? Лучше бы он тебя побил… А ты, Жан… Сама!… Жан…
Когда подруга начинает вставлять мое имя через каждое словечко, значит, вот-вот разразится буря и слезопад.
— Александра, перестань пороть чушь! — возмущенно прикрикнула я, и готовая разрыдаться Сашка умолкла. Александрой я назвала ее только в минуты гнева, и полное имя из моих уст обычно действовало на нее отрезвляюще.
Чувствуя себя героиней какого-то дурацкого фарса, я малодушно соврала:
— Мы попали в аварию.
Не говорить же подруге, что на меня напал маньяк с повадками вампира?
— Мы ехали на машине, и я поранилась о стекло, — отводя глаза, уточнила я.
— Жанна, ну что ты врешь! — в сердцах воскликнула Саша.