— А я думала, телепатия передается вместе с укусом, — разочарованно протянула я.
— Никаких сверхъестественных способностей мы по волшебству не приобретаем, увы, — разъяснила Светлана. — Все наши необычные умения — результат долгих лет учебы и тренировок. Если бы люди жили так же долго, они тоже обрели бы такие способности.
— И смогли бы читать мысли друг друга? — поразилась я.
— Не все. Так же как и вампиры. Для этого нужно иметь хотя бы минимальные способности к эмпатии. Развить их можно, особенно при помощи особых техник и длительной практики, но приобрести — невозможно.
— А я…
— Это покажут тесты, — оборвала меня Лана. — Но мне кажется, да, — обнадежила она, — в тебе это есть. Что касается остальных мифов — по стенам мы можем передвигаться только при наличии альпинистских навыков и специального снаряжения. Молниеносная быстрота движений доступна только очень взрослым вампирам, как правило, старше двухсот лет. И никакой магии здесь нет — дело во многих годах обучения восточным техникам единоборств. То же самое касается нашей необыкновенной силы: мы лишь ненамного превосходим людей по этому показателю, и то только за счет хорошей и длительной физической подготовки. Гипнозом владеют только те, кто одарен в этом плане. И опять же, за этим навыком стоят годы, а порой и века обучения и тренировки… Расстроена?
— Все так прозаично, — кисло отозвалась я. — Что, и колдовать вампиры не умеют?
— Только в книжках, — усмехнулась Светлана.
— Никаких чудес и романтики, — вконец приуныла я.
— Будет тебе романтика, — улыбнулась моя собеседница. — Вампирский магнетизм существует.
— И за ним стоят года, и то и века тренировки? — кисло уточнила я.
— Быстро схватываешь, — одобрительно кивнула Света. — Но нет, тут дело в другом. Во-первых, мы по-особенному пахнем, очень привлекательно для противоположного пола. Все дело в особом гормоне, который вырабатывается благодаря нашему основному вирусу. Наши генетики так и не выяснили, в чем смысл этой взаимосвязи.
Наши генетики так и не выяснили, в чем смысл этой взаимосвязи. Похоже, что природа решила компенсировать нашу болезнь таким образом.
— Как-то странно она решила, — фыркнула я. — Наоборот, должна оберегать здоровые организмы от зараженных и отпугивать их. А она вместо того, чтобы посадить зараженных на карантин и наделить их ароматом, к примеру, тухлых яиц, наделяет их особой притягательностью для здоровых.
— Умница, зришь в корень, — удовлетворенно заметила вампирша. — Природа заботится о нас, чтобы мы не погибли от голода и у нас не было недостатка в донорах. А это значит, что не такие уж мы никчемные и вредные создания и зачем-то нужны этому миру. Отсюда следует — во-вторых. Еще одна причина нашей привлекательности — новая кровь. Поскольку доноров мы обычно выбираем симпатичных и обаятельных, через их кровь нам передается и часть их харизмы и сексуальности. И третье — власть над людьми дает нам чувство уверенности, а уверенность, раскованность и сексуальность — почти синонимы. С годами эти качества лишь усиливаются, поэтому самые привлекательные вампиры — самые старшие из нас.
— А как же вампирская красота? — полюбопытствовала я.
— О, это проще простого, — рассмеялась Лана. — Красивы вампиры потому, что в новичков в основном обращают людей с достаточно привлекательной внешностью. Так что никакой магии. Ну и пластика, само собой.
— Пластика? — разочарованно протянула я.
— Нам не нужны операции для сохранения молодости, но для улучшения внешности — почему бы нет? У нас много времени, достаточно денег и высокая заживляемость тканей. Если люди восстанавливаются после операции месяцами, мы снимаем повязки уже через неделю. Не криви нос, — улыбнулась она, — вот надоест он тебе через пятьдесят лет, поймешь тех наших красоток, которые ложатся под нос ради перемен. Знаешь, как они говорят? — Светлана приняла томный вид и жеманно промолвила: — Я же не ношу одни и те же туфли три года подряд, почему же я должна тридцать лет ходить с одним и тем же носом?
Мы обе прыснули со смеху.
— Так значит, никаких чудес нет? — отсмеявшись, я вспомнила предмет нашего разговора. — Все выдумка?
— Почему же, кое-что есть, — обнадежила меня Лана и, понизив голос, сообщила: —
Мы можем ходить по потолку, летать, превращаться в летучих мышей и становиться невидимками.
— И я? — подалась вперед я.
— И ты, — обрадовала меня вампирша.
— И когда я смогу попробовать? — загорелась я.
— Да хоть сейчас! — заверила Светлана.
— Прямо сейчас? — недоверчиво переспросила я.
— А почему нет? — Она пожала плечами.
— А что для этого нужно? — уточнила я, нутром чувствуя подвох.
— Ложись спать, — прозвучало в ответ.
— Что? — Я в недоумении наморщила лоб.
— Засыпай, — хихикнула Лана. — Как говорят венгры, во сне и в любви нет ничего невозможного.
Я разочарованно вздохнула.
— А ты купилась, да? — Вампирша довольно хмыкнула, глянула на маленькие золотые часики на запястье, не вязавшиеся с ее спортивным стилем, и заторопилась. — Ладно, была рада с тобой познакомиться, надеюсь скоро увидеть тебя среди нас. Ты пока осваивайся, а я побежала, а то на йогу уже опаздываю.