— Кто? — Глаза Вацлава почернели от гнева.
— По описанию — Нэнси.
Микроавтобус остановился у «Шахерезады», в которой Аристарх ужинал со своей девушкой, и вся наша орава направилась внутрь.
— Она, — убежденно кивнула Саша при виде Нэнси.
— Ирвинг, отвезешь девушку домой. Доставишь в целости и сохранности, — распорядился Вацлав, кивнув на Сашу, и зашагал к столику Аристарха.
Молчаливый белокурый викинг кивнул и увел смущенно заалевшую Сашу. Я не стала возражать — вреда подруге не причинят, а присутствовать при наших разборках ей ни к чему. К тому же внимание молодого красавца-блондина будет ей и компенсацией за моральный ущерб, и наградой за разоблачение преступницы.
Через пять минут брыкающуюся Нэнси под конвоем вывели из ресторана. Бледный, как мел, Аристарх молча выслушал обвинения в ее адрес и в сердцах смахнул со стола всю посуду. А после вихрем вылетел вон — вслед за теми, кто увел его спутницу.
Допрос проходил на одной из штаб-квартир, про которые мне рассказывала Светлана. Просторная, с большой округлой гостиной и круглым столом, отделанная по последнему слову дизайна, она больше подходила для шумных дружеских вечеринок, нежели для разоблачения преступников.
За исключением викинга, поехавшего провожать Сашу, вся команда Вацлава была в сборе. Остальными зрителями были я, Глеб и Аристарх.
Никакого права на адвоката Нэнси не дали: Вацлав только взглянул на нее черными, как Вальпургиева ночь, глазами, и блондинка онемела да так и молчала всю дорогу до квартиры. Втащив Нэнси в гостиную, Вацлав, не церемонясь, швырнул ее в красное кожаное кресло у стены, а сам развернул стул и уселся напротив. Двое его парней — азиат и мулат — встали по бокам кресла, готовые в любой момент усадить подозреваемую на место. Девушка по имени Лаки и мы с Глебом и Аристархом опустились на другие стулья, лицом к Нэнси.
— Рассказывай, — велел Вацлав и впился в блондинку глазами. Судя по ее обреченному виду, пытаться запутать Вацлава и играть в молчанку было бесполезно.
— Хорошо, — надтреснутым голосом произнесла она. — Я во всем признаюсь. Тогда, в подворотне у редакции, это была я. И я действительно хотела тебя убить, — она вскинула на меня голубые глаза и обвиняюще воскликнула: — Я видела, какими глазами на тебя смотрел Аристарх с самой первой встречи. А уж после того, как ты явилась в редакцию, выгнала меня из кабинета и заперлась там с Рисом, я вообще взбесилась. А когда вы в лифте застряли на два часа? Я была уверена, что это ты подстроила, чтобы Риса отбить. Тогда-то я и решила тебя подкараулить и сымитировать почерк убийцы. Тем более, — она хихикнула, — что ты получила записку с угрозой на глазах у всех. Конечно, если бы он отрубал головы или перерезал глотки, я бы на это никогда не решилась. Но ввести ампулу с ядом — задача несложная, тем более когда на кону любовь всей моей жизни…
— Дрянь! — прорычал Аристарх.
— Я же тогда не знала, что она твоя внучка! — беззлобно огрызнулась блондинка.
— Не думал, что в своей ревности ты можешь зайти так далеко, — неистовствовал Алмазов.
— Ты сам виноват! — вскричала Нэнси. — Ты с самого начала к ней неровно дышал! Ты на нее так смотрел! Откуда мне было знать, что это говорят узы крови?
— Это был единственный раз? — с нажимом спросил Вацлав, имея в виду первое нападение, когда я приняла фигуру в плаще за наркомана.
— Это был единственный раз, — отчеканила Нэнси.
Вацлав нахмурился, а я воспользовалась паузой, чтобы задать мучивший меня вопрос:
— Нэнси, а почему от тебя так несло хвойным освежителем для туалета?
— Маскировка, — угрюмо сказала блондинка.
Вацлав нахмурился, а я воспользовалась паузой, чтобы задать мучивший меня вопрос:
— Нэнси, а почему от тебя так несло хвойным освежителем для туалета?
— Маскировка, — угрюмо сказала блондинка. — На случай, если ты улизнешь, я не хотела, чтобы ты узнала меня по духам. А в тот день я ими хорошенько полилась, как раз перед твоим приходом. Поэтому когда я решила тебя подкараулить, забежала в туалет и опрыскалась этой противной хвоей.
— То-то уборщица на следующий день жаловалась, что кто-то стащил новый баллончик освежителя, — припомнил Аристарх.
— Не оставлять же такую улику, — усмехнулась Нэнси.
Я наморщила лоб.
— Но если ты решила подкараулить меня только после того, как я пришла в редакцию, когда ты успела так подготовиться: взять кроссовки, плащ, найти яд?
— Яд я стащила у бухгалтерши, через пять минут после того, как вы выставили меня за дверь, — угрюмо призналась вампирша.
— Убийца — Антонина Петровна? — округлил глаза Аристарх. — Да она даже не одна из нас!
— Зато от крыс ей житья не было, — усмехнулась Нэнси.
— Крысиный яд! — ахнула я, вспомнив потешное явление бухгалтерши с рассказом о своих злоключениях.
— Я как услышала, что она хвалится, что ей яд и в ампулах дали, так сразу смекнула, как тебя устранить. А уж когда ты так нахально меня из кабинета Риса выставила, я уже не сомневалась, что надо делать. Стащить ампулу труда не составило — Петровна без конца в курилку шастает, там она всех и изводила своими крысиными историями. Кроссовки и спортивный костюм у меня с собой были — я на фитнес вечером собиралась. А плащ я в подсобке нашла, видно, кто-то из рабочих оставил.