— А ведь мне следовало догадаться, что нападающий — девушка! — посетовала я. — По тому, какой красивый чулок ты натянула себе на лицо.
— Чулки у меня с собой были, — глухо сказала блондинка. — Я всегда с собой запасную пару ношу. И вот — пригодились.
— Нэнси, — глухо пробормотал Аристарх, — да что ж ты… да как же ты…
— Теперь веришь, что люблю? — хрипло рассмеялась Ниночка.
— Ты сумасшедшая, — с ужасом глядя на нее, прошептал Алмазов.
— Да нет, — спокойно сказала Нэнси, — я просто дура. Дура-блондинка. Иначе бы довела дело до конца и так не лопухнулась. Сейчас бы мы спокойно ужинали в ресторане, ты знать бы не знал, что она твоя внучка, и тебе не было бы никакого дела до ее смерти. А еще ты бы хотел меня, вместо того, чтобы ненавидеть… Хотела бы я сказать «любил бы», — с горечью добавила она, — да не стану себе врать. Ты меня никогда не любил.
Аристарх не стал ее разубеждать, хотя, судя по ищущим глазам Нины, ей этого очень хотелось. Но вампир только отвернулся к окну и уставился на панораму горящих огней, открывавшуюся с девятнадцатого этажа элитной высотки.
— Она говорит правду, — вынес вердикт молчавший до этого Вацлав. — Не она убийца. Да и яд был не тот, что в остальных случаях. Саша подтвердила, что он крысиный. Одного не пойму, — он повернулся к Нине, — как тебе удалось сымитировать записку убийцы, которую Саша нашла у тебя в кармане?
— Ах, это, — Нэнси криво усмехнулась. — Мне помогла малышка Мэй. Я нашла ее тело первой и увидела записку, лежащую на полу. Я сфотографировала ее на мобильный телефон и ушла, не поднимая шума. А минутой позже туда ввалилась ты и нашла Мэй.
— Но зачем тебе понадобилось снимать записку? — не поняла я.
— Не догадываешься? Да я уже тогда ненавидела тебя и хотела убить. Это же я подменила забавные предсказания на записки с угрозой.
— Ты? — хором воскликнули мы с Аристархом.
— Я, — гордо тряхнула гривой Нэнси.
— Я, — гордо тряхнула гривой Нэнси. — Ты меня вывела из себя еще когда затеяла спор с Рисом. «А чью кровь ты предпочитаешь — блондинок или брюнеток?» — передразнила она меня. — Пока все разбрелись по клубу перед началом концерта, я тайком поднялась в кабинет директора, напечатала записки. А потом, пока Глеб отвлекся, подменила предсказания. После того, как я все это проделала, я зашла в туалет, увидела Мэй, записку рядом с ней и сильно пожалела, что не знала о ней раньше. Куда эффектнее было бы подсунуть тебе предсказание, выглядевшее точь-в-точь, как послание убийцы. Но записку я все-таки сфотографировала — как знала, что понадобится еще. А уж как мне она потом пригодилась, моя записочка-то!
— А дверь-то ты как открыла? — удивилась я. — Или там все настежь — заходи кто хочет?
— Передо мной нет закрытых дверей, — с превосходством объявила Нэнси.
— Талант Нины в том, что она умеет вскрывать любые замки, — пояснил Вацлав.
Точно, Светлана мне тогда говорила: Нина — наш ключик к любым дверям.
— И что теперь с ней делать? — повела плечом Лаки. — Как ни смотри, а это покушение на убийство. Если бы не вмешательство Саши, Жанна была бы мертва.
Я поежилась и с неприязнью покосилась на Нину, размазывающую слезы по своему шоколадному от загара личику.
— Закон для всех один, — жестко ответил Вацлав.
В мокрых глазах блондинки мелькнула паника:
— Вы не имеете права! Эти вопросы решает совет старейшин.
— Достаточно моего вердикта и одобрения одного из старейшин. У нас здесь есть один. — Вацлав кивнул на мрачного Аристарха.
— Так нельзя, — запротестовала Нэнси. — Он заинтересованное лицо!
— Вот пусть он и решит. Так будет справедливо.
Ниночка с обреченным видом откинулась на спинку кресла.
Я вопросительно взглянула на Глеба.
— Смерть, — одними губами произнес он, имея в виду законы.
Аристарх поднял потемневшие глаза на Нину. Блондинка и тут осталась верной себе и приняла максимально соблазнительную позу: перекинула гриву волос через плечо, подалась вперед, демонстрируя глубокое декольте. Судя по долгому обмену взглядами, между любовниками шел настоящий разговор, и Нэнси напоминала Алмазову счастливые моменты их отношений. Аристарх с силой отвел взгляд и обернулся ко мне. Мне показалось, что в его глазах мелькнули отражения нашего семейного ужина, образ бабушки, разговор с сыном — всего того, что Нэнси могла перечеркнуть одной инъекцией яда. «Сегодня я впервые за пятьдесят лет почувствовал себя живым» — вспомнились мне его слова. Аристарх изменился в лице и, судорожно кивнув Вацлаву, выскочил из квартиры, даже не взглянув больше на застывшую от ужаса Нину.
Вацлав поднялся с места и подошел к картине на стене. Несколько неуловимых движений рукой, и ночной пейзаж, маскировавший дверцу сейфа, сдвинулся, продемонстрировав нутро тайника. Вампир вытащил чашу из непрозрачного бордового стекла на ножке в виде змеи и миниатюрную бутылочку с красным содержимым.
— Что это? — шепотом спросила я у Глеба.
— Кровь, смешанная с ядом. Рецепт, изобретенный еще в средневековье, — сдавленно пробормотал он и поднялся с места. — Пойдем, тебе не стоит этого видеть.
Блондинка с ужасом наблюдала за приготовлениями к последней трапезе.