— Сила в той земле чудодейная, — начала было кудесница, но ее слова прервались очередным появлением тюремщика.
— Ты, доходной, шагай сюда!
— Слушай внимательно, — зашептал я горе-фокуснику. — Скажешь Кукуевичу, что на острове могут быть бо-ольшие проблемы. Ты же как раз сейчас подробненько вызнаешь, что да как. Об остальном, думается, он и сам догадается. Да помни, в лесу землицы под могилы мно-ого! Смотри же, не просчитайся!
Скрежет ключа, запирающего замок, словно отсек разговоры о тайнах острова Буяна и о прочих насущных проблемах. Таковых в данный момент насчитывалось как минимум две. Первая: как выбраться из этой зловещей крепости до темноты; и вторая: где обещанный любезным хозяином обед? Поскольку разрешение второго пункта означенного плана мероприятий затягивалось по не зависящим от нас обстоятельствам, все силы были брошены на обсуждение вопроса номер один.
— Слышь, — Вадим покосился на дверь, — давай типа побарабаним, чтоб нам хавчик притаранили. А как дверь откроют, мы по-тихому стражу приговорим и сделаем ноги.
— Тут во дворе еще сотни две стражников, — напомнил я, охлаждая взлелеянный голливудскими боевиками пыл моего друга.
— А мы переоденемся. Наших возьмем, типа будто мы их охраняем, и шевелим булками к «ниссанам». А дальше — хрен они нас поймают!
Оставленные нами во дворе синебокие скакуны по-прежнему одиноко стояли на своих местах, не проявляя никакого интереса к прочему конскому составу и с презрительным пренебрежением отвергая всякий предложенный им конюхами корм. Откуда же было знать озадаченным коневодам, что «ниссаны» не употребляют ни овса, ни сена, ни свежей травы, ни даже сахару, а питаются исключительно соком минеральных дров. Однако причины несгибаемой стойкости загадочных коней были им недоступны, а потому разбойники опасливо сторонились наших транспортных средств, опасаясь подвоха.
— Замечательная идея, — похвалил я. — Только предварительно надо будет договориться с гарнизоном, чтобы они открыли ворота, опустили мост и дружно смотрели в другую сторону.
— Может, из поясов веревку свить да по ней спуститься? — неуверенно предложил Вавила.
— На виду у восторженной публики? — Я подошел к окну. — Да и оконце маловато. Здесь едва Оринка пролезет, а нам, что тем верблюдам в игольное ушко, — путь заказан.
Я мрачно уставился на крепостной двор, где вовсю суетился вооруженный до зубов люд, занимая места у дымящихся котлов. Сквозь узкую щель в каменной толще стены виднелись и «ниссаны», и возок с золотом, на крыше которого, свесив когтистые лапы, возлежал Проглот.
Сквозь узкую щель в каменной толще стены виднелись и «ниссаны», и возок с золотом, на крыше которого, свесив когтистые лапы, возлежал Проглот. Должно быть, лишенный хозяйского внимания, он инстинктивно занялся тем, чем до него были знамениты сотни поколений свирепых предков — охраной сокровищ. Какая неведомая сила толкала их на это — одна из нераскрытых тайн противоестественной истории.
Грифон загорал на крыше золотого возка, и разбойники, вероятно, не имевшие прямого указания проверить содержимое повозки, не слишком торопились вступать в пререкания с юным, но уже вполне боеспособным монстром. Как я заметил, там же, около возка, кучковались и наши бывшие соратники, вероятно, сговорившиеся по возможности разделить трофеи между собой и потому зорко следящие за каждым подходящим к экипажу чужаком. Полный грустных мыслей, я повернулся к Вадиму:
— Наверное, сделаем так. Ты действительно снимешь охрану, и вы с господином урядником переоденетесь в стражников. А я сооружу несколько факелов и подожгу траву во дворе. Полагаю, в этом случае с выходом проблем не будет, да и среди кутерьмы, которая здесь начнется, улизнуть будет куда проще.
— Толково, — покачал головой Несусветович, — но опасно.
— Я чего-то не врубился, Клин, — озадаченно глядя на меня, произнес Вадим. — Мы типа когти рвем, а ты?
— Задам хозяину ласковому пару-тройку вопросов и догоню вас.
— Клин, ты чего, перегрелся в натуре? Какие вопросы?! А вторым «ниссаном» кто управлять будет? Ну и прочее. — Он поскреб затылок. — Ствол, ну, типа копье у меня номерное. Как я потом в райотделе объяснять буду, что у меня, по жизни, «мосберг» в тридевятом царстве попятили?
— Вадик, давай решать вопросы по мере их возникновения. Сейчас уходим, так и быть, уговорил, вместе, а уж потом всё остальное.
— Нельзя во дворе траву жечь, — вмешиваясь в нашу перепалку, заговорила Оринка. — Трава сухая, разом займется.
— На это и надеюсь, — кивнул я.
— Полымя через стены единым махом перекинется, огонь весь лес загубит.
— Не загубит, — упрямо покачал головой я. — Разбойники пламя тушить кинутся.
— Так ить, воды во рвах — воробью по колено. С той-то беды замок и опечатали, — не унималась внучка деда Пихто.
— Вообще, нашла время о лесе думать. Нам головы спасать надо!
— Да как же мне о нем не думать? — Кудесница гневно свела брови, и в затхлой атмосфере места нашего временного пребывания явственно запахло грозой.
Вероятно, громы и молнии немедленно обрушились бы на мою повинную голову, когда бы в этот миг цверь вновь не отворилась, пропуская какого-то парнишку в подобии поварского колпака с котелком и ложками в руках.