— Какие кони! Ах, какие кони! Уж поверьте, у нас в Болтаве в этом толк знают. К нам на ярмарку за скакунами со всех краев всякий год съезжаются. Точно-точно! Либо коня прикупить, либо зазнобу присмотреть, потому как прекраснее наших девушек и не сыскать нигде! Вот я на вас гляжу, — обратился он к Делли и Оринке, — не иначе, как бабки али мамки ваши из Болтавы будут.
Откуда ж в ином разе такой красоте-то взяться?!
— Издалека, — не желая вдаваться в долгие рассусоливания, отрезала фея.
— А, ну ежели издалека… — Паромщик на секунду умолк. — А теперь куда путь держите?
— На тот берег, — ответила было не расположенная к беседе сотрудница Волшебной Службы Охраны, но голос ее был заглушён не слишком, на мой взгляд, продуманным ответом могутного витязя.
— Короля здешнего ищем.
— Ишь ты! — удивился перевозчик. — А что ж его тут искать? Я с апреля народ вожу, он не проезжал!
— Да ты что! — оскорбленный непочтением к коронованной особе взбеленился суровый Вавила. — Стал бы он здесь ездить! Нешто не слыхал? Пропал государь без вести!
— Ай-ай-ай, незадача-то какая! — почесал круглую голову паромщик, второй рукой с натугой продолжая вращать массивный деревянный ворот. — Это седой такой весь, вида почтенного?
— Да что ж ты такое морозишь-то? — всплеснул руками толмач. — Седой-то — Барсиад первый был, а этот — второй, Растрепа!
— Ну, надо же! Только узнал, что у нас король сменился, а он возьми да пропади! Вот беда какая! Но здесь, по чести говорю, не было его. Ежели вдруг объявится, я ему всенепременно передам, что вы его разыскивали.
Лицо речника было безмятежно, точно мы сообщили ему об исчезновении урожая эскимо в царстве вечных льдов, и капли пота, стекавшие по его лбу, отнюдь не были холодной испариной.
— И что? — поинтересовался я, когда веселенький бирюзово-золотистый паром ткнулся в песок левого борта Непрухи. — Тебя совсем не волнует судьба твоего короля?
— Не-е, ну отчего? — сконфузился хозяин перевоза. — Живая ж тварь, как не пожалеть! Ну а так, по совести, он мне тут ворот крутить не помогал, да и я ему советов не давал. Найдется — слава те, Нычка! А не сыщется, свято место пусто не бывает!
Времени продолжать содержательную беседу со здравомыслящим представителем левобережных субурбанцев, к сожалению, не было. Иначе нам бы довелось узнать еще немало интересного из жизни королей и паромщиков.
Мы неслись дальше налегке, поскольку большая часть казны Уряда Нежданных Дел была оставлена на попечении Златовьюна вместе с сокровищами короны, в торговый город Харитиев, к заветной пещере, где вовсе не ждал нас Сфинкс.
— …Так вот, — продолжил я тему причастности к расследуемому делу бездушного порождения чародея Уиллгейса, — как утверждает наша высокая экспертная комиссия в лице почтеннейшей Делли и многомудрого деда Пихто, сила Макраса из Офты, которая, по сути своей, является силой его прародителя, слишком мала, чтобы одновременно контролировать множество разнородных объектов, тем более находящихся на большом удалении друг от друга. Одним из таких контролируемых объектов достоверно является сам господин Уиллгейс, погруженный своим гениальным порождением в сладостный беспробудный сон.
Можно предположить, что к ним же относятся мурлюкский Генеральный Майор и Юшка-каан. Как мы имели возможность убедиться, внешне они сохраняют облик нормальных людей, на что, я уверен, уходит немалая часть имеющейся у Макраса магической энергии. При этом более чем вероятно, что это не единственные марионетки нашего таинственного противника. Остальные же, вон как наш Финнэст, имеют весьма печальный вид, и всё же мозг их практически не получает команд, так сказать, с центрального пульта и не передает туда информацию.
— Всё так, — согласилась скачущая рядом Делли. — Но о том мы с кудесником известили вас еще утром. К чему опять возвращаться к этой теме?
— Это лишь вступление, — пообещал я. — Оно подтверждает мою догадку об истинной цели Макроса. Вспомните, он был создан для облегчения банальных жизненных трудов. Для уменьшения пустой траты времени. Быстро отыскать нужную книгу, мотнуться в магазин, отписать приятелям и мгновенно доставить письмо.
Всё вроде бы замечательно, но в неокрепшем сознании, или уж чем там оно является, Макраса сложилась устойчивая схема, что чем больше у него привязок к объектам, чем больше он может, тем он лучше. Как это называется? Саморазвивающаяся система. Когда Уиллгейс создавал ее, еще вовсю работала Дева Железной Воли, однако сейчас она заметно выдыхается, и сбои в мурлюкской волшебной технике тому яркий пример. Макрас же — система куда более сложная, чем вся эта магическая галантерея, и, как следствие, ему стало резко не хватать энергии. А она ему нужна для продолжения жизни, или вернее, для продолжения решения поставленной задачи, что для него равносильно жизни. Поставленный в безвыходное положение, он недолго думая, по-видимому, это вообще не в его привычках, усыпил своего хозяина. Однако вовсе не из злого умысла, я уверен, что старый маг видит восхитительные сны, живет в них так, как никогда не жил и не мог жить в этом мире. Макрос попросту не мог допустить, чтобы основной энергетический источник работал вхолостую. Но сила Уиллгейса, как бы ни был он могуществен, — это лишь полумера. Ее не может хватить для успешного завершения поставленной Макрасом задачи.