В общем, как ни крути, подарок феи надо было возвращать. Причем чем скорее, тем лучше. И мы бы давно уже сделали это, благо наша чародействующая подруга иногда появлялась в укрытом от чужих глаз офисе на улице Маршала Черняховского — попить чайку с баранками, или же подкинуть очередной заказ, когда б не Ксюшина дочь, всякий раз закатывающая громогласные истерики, не желая расставаться с жизнерадостным домашним зверьком. Тот, кто сочтет этот повод не заслуживающим внимания, может самолично попробовать отобрать любимую игрушку у ненаглядного дитяти.
Проникнутая педагогическим духом секретарша детективного агентства исподволь готовила чадо к неминуемому расставанию. Она рассказывала, укладывая дочку в постель, как тянется по осеннему небу в теплые края клин золотистых грифонов, печальным ревом оглашая родные края. А в том строю есть промежуток малый. Быть может, это место для Проглота. Дашка хлюпала носом и крепко обнимала пернатую шею товарища детских игр, внимательно слушающего прочувствованные рассказы о собственных горестях.
Так что вопрос, куда девать наше не в меру резвое страшилище, стоял на повестке дня непоколебимо, точно пограничный столб, и мы намеревались задать его Делли, как только она в очередной раз соизволила бы вновь появиться перед нами. Однако, как говорится, у жизни есть свои резоны, и когда фея в очередной раз отдернула завесу между нашими мирами, у нас язык не повернулся задать ей этот первостепенный вопрос.
— Мальчики! — Несмотря на то что я выглядел постарше Делли, очаровательная кудесница имела веские основания называть нас таким образом. Спасибо, хоть детишками не именовала! — Мне срочно нужна ваша помощь!
— О чем базар, родная?! — расплылся в широкой улыбке Вадюня. — Ща всё конкретно общелкаем! Ну, че там за криминал? Кому-то на все понты неймется?
— Уж неймется так неймется! — Фея досадливо поморщилась.
— Ща всё конкретно общелкаем! Ну, че там за криминал? Кому-то на все понты неймется?
— Уж неймется так неймется! — Фея досадливо поморщилась. — Даже не знаю с чего начать.
— Как обычно, — напутствовал я добрую подругу. — С начала.
— Умник! — хмыкнула раздраженная фея. — Начала-то как раз никакого и нет!
— То есть? — Я рефлекторно потянулся за потрепанным блокнотом для записей. — Поясни.
— Вот вам и «то есть»! История нынче приключилась — не знаю, что и полагать. У посла нашего в Елдин-граде сегодня поутру аудиенция у короля Барсиада была назначена. Приехал он во дворец, ждал-ждал, когда его в государевы покои призовут, а никто и в ус не дует! Оно, знамо дело, в Субурбании утро — время после сна. Но уж солнце в зените, а из терема Барсиадова — ни тьфу, ни ну, ни кукареку! Посол тишком-нишком туда прокрался, чтоб, ежели какая беда с дружественным государем учинилась, кому след знак подать. А государя в хоромах и нетути! Ни в ложнице, ни в гриднице, ни в тронной палате — нигде нет! Посол опрометью в Государев Уряд, а и там никого! То есть средней руки мздоимцы суетятся, мзду, кому от кого, кому сколько — сортируют. А только выше стольника никого и нет. Тот к думным радникам — а и там шаром покати. Спозаранку всех точно ветром выдуло!
— Прикинь! — Вадим поглядел на меня с нескрываемым восхищением. — Эк нычкарям-то подфартило!
Делли, не скрывая раздражения, воззрилась на соратника.
— Не разумею, что тебе так любо, витязь?! Народ без надежи-государя — что тело без головы! Силою чародейской дергаться может, да только жизнью это не назовешь. Да и тебе-то, свет мой ясный, негоже зубы скалить! Ты ж хоть и левой руки подурядник, а по всему выходит, что чином выше тебя в Субурбании ныне и не сыщется. Стало быть, покуда Виктор искать будет, куда достославный Барсиад со своим двором сгинул, — тебе той страною верховодить.
— Да ты че, в натуре… Да чтобы я!.. Да никогда! — взвился Вадюня, для наглядности вскидывая мощные кулаки. — Ни хрена себе расклад! Пустой погон — чистая совесть! Я полгода в сержантах проходил и то задолбался! Пускай себе живут, как им Нычка на душу навалил. Я чисто не в игре.
— Они-то себе живут, — довольно жестко отрезала фея. — Они-то небось и не заметили покудова, что у них ни короля, ни урядников его, ни думных радников не осталось. Да ведь только завтра о том во всех краях прознают. Тут уж, как водится, свято место пусто не бывает! Смута да резня начнется! А это, между прочим, не только лишь для субурбанцев горе горькое, ибо написано у них в гербе: «Кто к нам с мечом придет, у того мы его и купим!», но и для Груси это беда немалая!
— Братский народ? — прочувствованно задал вопрос младший Ратников. — Типа интернациональный долг?
— Да при чем тут народ? — Уголки губ вечно юной красавицы нервно дернулись. — Субурбания — исконный поставщик в Грусь стратегического сала и рассола. Если поставки сорвутся, то народ наш, не имея чем возлияния Солнцелику закусить да поутру с восходом голову просветлить, впадет в мрачность, а то и в буйство. А Грусь — это мировой поставщик минеральных дров. Тут уж не до шуток! Без минеральных дров, куда ни кинь — все остановится. Вот и выходит, что надо тебе срочно в Елдин-град мчаться да бразды в руки брать. Не я одна — и стар, и млад на тебя уповают!