— «Прогнило что-то в нашем королевстве!» — с чувством декламировал я, и непривычный к канцелярскому труду урядник Нежданных Дел, от старания прикусив кончик языка, буквицу за буквицей выводил четкие строки исторического послания. — «Быть иль не быть — вот в чем вопрос…»
— Ой, до чего ж складно! — бормотал недавний толмач, восхищенный полетом государственной мысли.
— Это еще преамбула, амбула дальше будет! — обнадежил его я.
Глухой клекот, завершившийся резким, требовательным криком, вмешался в суету будничных звуков, настоятельно привлекая к себе внимание.
— Никак грифон? — останавливая бег пера, настороженно промолвил толмач. — Откуда б ему здесь взяться?
Крик повторился еще раз, и если у нас до сих пор оставались какие-то сомнения в его принадлежности, то млевший на трофейном ковре Проглот, услышав этот звук, взметнулся, точно подброшенный тугой пружиной, и оглушительно заорал в ответ.
— Откуда б ему здесь взяться?
Крик повторился еще раз, и если у нас до сих пор оставались какие-то сомнения в его принадлежности, то млевший на трофейном ковре Проглот, услышав этот звук, взметнулся, точно подброшенный тугой пружиной, и оглушительно заорал в ответ. Трель получилась непередаваемая! Думаю, если записать этот крик на магнитофон, его свободно можно использовать в противоугонных системах.
— Похоже, действительно грифон. — Я ошеломленно поглядел на Вадима, дотоле мирно дремавшего с выражением царственного величия на лице.
— Че тут за кипеж? — оглядывая сонными глазами кабинет, недовольно поинтересовался Злой Бодун. — Орут, с мыслей государственных сбивают!
— Похоже, здесь грифон откуда-то образовался, — стараясь выглядеть не слишком взволнованным, прокомментировал я. — Глянь, видишь, как зверь растревожился?
— И че делать будем? — Ратников встал и что есть силы потянулся. — В натуре везет этому курятнику в последнее время на грифонов!
— А что думать?! — Я потрепал юного монстра по загривку. — Мы же Дашке обещали, что доставим его к папе и маме. Вот, похоже, какой-то родственник и отыскался!
Проглот, точно поняв, о чем идет речь, взвился на задние лапы и, водрузив передние мне на плечи, начал старательно умывать мне лицо своим длинным, тонким языком.
— Оставь немедленно! — возмущенно начал отбиваться я, стараясь вернуть в четвероногое состояние с каждым днем всё более матереющего зверя. — Себя облизывай!
На этой фразе в дверь бывших атаманских апартаментов постучали. Краем глаза я увидел озадаченную физиономию одного из караульных, пытающегося перевести дыхание от быстрого подъема по винтовой лестнице.
— Ну, что еще? — требовательно уставился на подчиненного урядник.
— С позволения сказать, — тяжело дыша, начал мздоимец королевской стражи, — там от леса к замку…
— Что, грифон?
— Не-а. Человек, — караульный запнулся, — и лошадь. Всадник, короче!
— А грифон где? — сурово осведомился толмач.
— Не могу знать! — вытянулся во фрунт стражник. — Клич евойный своими ушами слышал, а самого вроде как и не видать.
— Похоже, с нами кто-то решил поиграть. — Я наконец отпихнул Проглота, и тот радостно заскакал вокруг меня, требуя выпустить его во двор. — Непонятно только, что это еще за игры.
Между тем всадник приближался, в отличие от грифона, которого по-прежнему видно не было.
— Давай-ка примем гостя, — красноречиво глядя на Вадима, предложил я. — Только аккуратно, без членовредительства.
Не доезжая до ворот, примерно в десяти шагах от того самого места, где Проглот еще недавно устраивал трезвон на весь лес, неизвестный остановился и спешился.
— Кажется, что-то заподозрил, — глядя на озирающегося незнакомца, пробормотал я.
Между тем странный путник извлек из-за пазухи нечто вроде дудки со свисающим пузырем и, предварительно осмотрев замок, с недоверием извлек из приспособления те самые звуки, неотличимо похожие на крик грифона.
— Манок, — чуть слышно прошептал наблюдающий сквозь бойницу толмач.
Но Проглот эти слова если и услышал, то не понял. Перелетев через полдвора, он грудью бросился на запертые ворота и, выпустив когти, стал немилосердно драть ими толстые дубовые доски. Вырывающийся из его груди крик был полон возмущения. Казалось, еще несколько минут, и располосованные створки ворот попросту не выдержат яростного напора.
— Похоже, у него что-то не срастается! — крикнул я Вадиму, стараясь быть услышанным за неистовым воплем грифона. — Сделаем так! Я постараюсь оттащить Проглота, а ты отвори ворота и выпускай из замка наш хозвзвод. Да вели, чтобы все эти бабоньки пели что-нибудь менее заунывное. А заодно объясни, что ежели кто о нас словом обмолвится, повинен будет в государственной измене.
Сказать всегда легче, чем сделать. Чтобы оттащить домашнее животное, понадобилось еще трое стражников. И надо сказать, даже при таком соотношении сил задача была не из легких. Не будь у Проглота на шее хомута, свитого из волчьей плети, — кто знает, чем бы всё закончилось.
Но вот ворота распахнулись, и на опущенный мост выехали первые возы. Заждавшийся у двери гость, казалось, посветлел лицом и, перебросившись наскоро парой слов с возницами, поспешил в замок.