— Девица-мартуница, чистая водица. Что утекло — назад возвратится. Камень — во прах, прах в живу, жива в тело. Развейся, хворь навья, сгори боль явья, унесись ветрами в чисто поле за бел-горюч камень, за остров Буян, в Полканий край. Вплетись навеки в косу старого Тузла до крайнего дня, до урочного часа.
Уж и не знаю, насколько подобная магическая ветеринария была бы действенна в наших краях, но здесь, где феи являлись сотрудницами Волшебной Службы Охраны, а драконы с арбалетчиками на борту патрулировали рубежи великих держав, почему бы и не подействовать на конскую ногу этому бессвязному словесному потоку.
— Делли! — Вадюня задумчиво наморщил лоб, стараясь вникнуть в глубинную суть заклинания. — А вот чисто по жизни, что такое Полканий край?
— Погоди немного, — перебил я его. — Фольклор потом. Делли, скажи — это может подействовать? В смысле то, что кудесница наша вдохновенная сейчас мелет?
— Обязательно, — утвердительно кивнула фея. — Камешек-то был магический. То есть, по сути, его на дороге и не было вовсе. А всякая хворь, магией насланная, ею же и излечивается!
Я задумчиво потер переносицу.
— Угу, значит, так, сейчас конь оклемается, и дальше они поедут верхом. Когда сладкая парочка скроется из виду, мы с Вадимом отправимся следом, иначе дальности действия радиомикрофона надолго не хватит. А ты, будь уж так добра, разберись, куда подевался наш маленький крылатый паршивец, и догоняй нас. Хорошо?
— Зачем ты его так? — мягко пожурила фея. — Грифоны животные умные, всё-всёшеньки понимают. Ну а если чего не так делают, как тебе о том думается, так ведь у них и природа другая, ничего тут не попишешь.
— Я ничего и не собираюсь писать, — с изрядной долей раздражения пожал плечами я. — В конце концов, на родину мы твоего реликтового умника вернули, а дальше, если он такой мозговитый, может и сам место под солнцем искать. Мы же вроде расследуем дело об исчезнувшей субурбанской элите, а не спасаем редкий биологический вид.
— Не то ты говоришь!.. — увещевающе начала Делли.
— Не, ну, а всё же, — не дожидаясь конца перепалки, вмешался Ратников, — что это за приколы с Полканьим краем и косой Тузла?
— Видишь ли, — радуясь возможности переменить тему, пустилась в объяснения чародейка, — Тузл — это имя одного очень древнего колдуна, или, если хотите, мага.
Помните, я вам рассказывала, как мы вкупе с драконами против нечисти железной боролись? Так вот — он из тех. В нем кровь — пламя драконье, тело — предвечный камень. А сила в нем, — фея печально вздохнула, — от нас. В сече злой он выстоял, сказывают даже, от чужаков Тайного Знания поднабрался. Так ли, нет, не ведаю, а вот что злобы бездушной он из их котла хлебнул, так это всякому зрячему видно. Как звать его, никому доподлинно знать не довелось. Тузл же не имя, а так — прозвание, ибо многим людям мнилось, что стоит он по ту сторону обыденного, человеческого зла.
— Повремени с легендами. Вадим! — окликнул я напарника. — Пора по седлам. Глянь-ка, у коня уже, похоже, всё, что надо, куда надо вплелось и развеялось.
— Да ну, в натуре дай дослушать, — отмахнулся Ратников. — Куда они, на фиг, денутся? У микрофона радиус действия — два кэмэ. Пусть себе едут! Мы в натуре им аккуратно на хвост пристроимся. Ну, а че дальше-то было?
— А чему уж тут быть? — усмехнулась фея. — Как я уже сказывала, дело это в стародавние времена случилось. Еще до той поры, когда меж людьми и магами вечный мир положен был. Как ныне говорят, веки Трояновы. Много в те годы Тузл людей погубил всякого имени и звания. А его ни меч, ни копье, ни стрела каленая не брали. Ибо сила в нем была ярая да неуемная. А таилась сила эта в косе.
— Это че, типа смерть с косой? — завороженно предположил витязь.
— Да нет же, — усмехнулась фея. — По виду обычнейшая коса, из волосьев, только длинная очень. Он, сказывают, свои патлы от первого мига растил да берег. Но и на него укорот сыскался. Пришел некий витязь, схватился с Тузлом в смертной, яростной схватке…
— А! Ну, чисто китаец! — радостно кивнул Вадим. — Там один хмырь такой, вот косой пеньки в труху расшибал.
Заливистый свист, от которого через мембрану приемника закладывало уши, едва не свалил нас наземь.
— …А-а-а! Держи их! Лови! Не выпускай! Сети набрасывай! — послышалось в наушниках сквозь милый треп Оринки и незадачливого гридня.
— Н-да, похоже, концепция опять меняется. — Я обвел взглядом свой крошечный отряд и, поудобнее обхватив ладонью рукоять резиновой булавы, скомандовал: — По коням!
Глава 5
Сказ о том, что худой мир лучше, чем полный ататуй
Утробы синебоких «ниссанов» взревели на форсаже, и обломки веток, сбитые их мощными железными торсами, разлетелись во все стороны, пропуская волшебных скакунов на проезжий тракт. Хотелось верить, что заигравшемуся грифону был хорошо слышен знакомый с детства звук работающих двигателей и что он заставит его наконец бросить очередные безобразия и помчаться вслед за нами. Если нет — нам оставалось лишь запомнить место и, по возможности покончив с очередными приключениями, организовать поиски домашнего любимца.
— Вперед! — погонял я коня, раскручивая шипастую палицу, до недавних времен еще имевшую вполне резиновые форму и содержание.