— Мадемуазель. — Д'Орбиньяк развел руками. — Я поражен и смят! Откуда столь фундаментальные познания в столь юном возрасте? Какой из университетов вы осчастливили своим присутствием?
— Не время для лести, шевалье! Я много времени провела в военных лагерях моего отца, а затем адмирала. В лаборатории мэтра Бригадини, учившего меня грамоте в замке Отремон, тоже было интересно. Мсье, прошу вас, если вы зашли только для того, чтобы посмотреть на раненого, оставьте нас. Здесь и так тесно. Сир, прошу извинить меня, но вас это тоже касается.
— Нас гонят, Капитан! Мы чужие… — начал было Рейнар.
— Мессир, — побледневшими губами проговорил дю Гуа. — Прошу вас, останьтесь.
— Как скажете, — тяжело вздохнул д'Орбиньяк. — Пойду искать по свету, где оскорбленному есть чувству уголок. Или хотя бы швеллер. «Кстати, капитан. Я собственно зашел сказать. Там внизу Мано бушует, шо тот «коктейль Молотова» в желудке язвенника. И того гляди, плюнет на твое величество и пойдет изображать стихийное бедствие в ничего не подозревающий, спящий все еще спокойно населенный пункт. Какая муха его укусила, не знаешь? Он желает украсить стены своей сакли конечностями твоего подопечного и подкармливать ими местных скорпионов».
— «Дела сердечные! Рейнар, сходи, попытайся его успокоить».
— «Я попытайся?! Нет уж, спасибо. Он еще, чего доброго, и в необходимости моего существования усомнится. У тебя вон Глас Божий имеется. Вот пусть и обогреет мятущуюся душу…»
Грузный абориген?хозяин появился на пороге, держа в руках медный таз с плавающей в нем губкой. За ним шествовал молчаливый слуга с остальными требуемыми ингредиентами лекарства.
— Вот все, что вы просили, сударыня. Теплая вода, хлеб, козий жир, соль, лук. Быть может, еще что?нибудь нужно?
— Спасибо, почтенный. Пока больше ничего. Вы свободны! — скомандовала Конфьянс, едва оделяя взглядом трактирщика. — Идите! Раненому нечем дышать.
Я глядел на девушку, не так давно вырванную нами из замка Сен?Поль, и вновь узнавал ее так, точно видел ее в первый раз. Впрочем, она и до этого вечера не казалась мне оранжерейным цветком, выращенным лишь для того, чтобы радовать взор и обоняние досужих кавалеров. Но сейчас!.. И дело был не в том, что, как оказалось, наша юная спутница сведуща в искусстве врачевания. Нет. Этого как раз можно было ожидать. Всякая женщина, прожившая среди воинских шатре столько, сколько прожила мадемуазель де Пейрак, была менее или более осведомлена в лекарском ремесле. Та же Жози, принявшая из рук хозяина таз с водой, с немалой сноровкой теперь обмывала рану де Беранже. Но сила, которая чувствовалась сейчас в нашей юной спутнице… Мощь ее не поддавала описанию. Полагаю, сам отчим Конфьянс, храбрый адмирал Колиньи, невзирая на многие поражения, слывший велики вождем своих единоверцев и умудрявшийся даже в поражении диктовать свою волю королям, не превосходил в тот миг несгибаемой внутренней силой свою очаровательную приемную дочь.
— Ну, что же вы стоите? Идите! — вновь требовательно произнесла Конфьянс. — Прочь отсюда!
Вода, стекавшая по телу, должно быть, вновь привела в чувство Луи де Беранже. Он приподнялся на ложе и негромко, но властно произнес:
— Оставьте нас! Пусть даже я умру, но сейчас мне необходимо поговорить с королем с глазу на глаз!
— Ерунда, — отмахнулась строгая врачевательница. — Рана не опасная, просто запущенная. Сейчас мы ее обработаем, и через несколько дней вы уже будете на ногах. Вы молоды. У вас сильное тело. Все обойдется.
Особенно забавно звучало в ее устах утверждение: «Вы молоды», наверняка позаимствованное прелестницей у кого?то из знакомых лекарей, но в целом она была совершенно права.
Между тем трактирщик и его слуга, все еще переминавшиеся у двери в ожидании оплаты, услышав слова дю Гуа, требующего конфиденциальной беседы с королем, округлив глаза, выскользнули за дверь. Врачевание раненого их больше не интересовало.
— «Лис», — вызвал я своего друга. — «Видишь хозяина со слугой? Они только что выскочили из нашей каморки».
— «Ясное дело, вижу. И шо?» — поинтересовался Серж?Рейнар.
— «А то, что сейчас дю Гуа во всеуслышание сообщил, что я — король. Так что вся маскировка катится к чертям!»
— «Ага, а до этого, значит, наш кормилец и поилец все еще полагал, что перед ним итальянская баронесса со свитой? Шо ты дрейфуешь? Охолонь!»
— Рейнар! Если они заподозрят, что перед ними король Наварры, то сейчас же помчатся за стражей! Забыл, какое вознаграждение за наши головы обещают!
— «Да ну, забудь. Какая Наварра, кто ее видел? Ща все устроим. Ты король Дании, Иордании, Верхних Мхов и Трех Мостов — инкогнито».
— «И все же я очень тебя прошу. Проследи, чтобы они никуда не сбежали. Мне бы очень не хотелось давать уроки географии местной страже».
— «Как скажешь, надежа?государь. Сделаем в лучшем виде. Посидим с хорошими людьми, покалякаем за вообще. Объясним, куда их может завести генеральная линия партии».
— Сир! — повернулась ко мне Конфьянс. — У вас не более пяти минут для беседы с раненым. Прошу вас, не утомляйте его. А вы, мсье, держитесь. Сейчас мы вернемся и продолжим лечение.