— Это все вы, мадам! — дискантом, срывающимся на фальцет, завопил взбешенный самодержец, одним движением смахивая с трюмо многочисленные баночки, хрустальные флаконы и изящные шкатулочки для благовоний. К кому именно обращался король — так и осталось невыясненным. Взгляд его упал на Конфьянс, и, должно быть, в голове пронеслось неосторожное обещание, некогда данное им погибшему вчера дю Гуа. — Подлая змея! — задыхаясь от гнева, процедил он, протягивая руки, чтобы схватить за горло девушку.
— Вы забываетесь. Ваше Величество! — Мы с Лисом не сговариваясь шагнули к королю Франции, кладя руки на эфесы шпаг.
— Вот это вы верно сказали, Ваше Величество. — Мамаша Жозефина вклинилась между своей обожаемой подопечной и королем Франции с той напористой уверенностью, с какой рука входит в хорошо знакомый карман. — Вот и покойный господин Беранже, мир праху его, начал с того, что попытался обидеть невинную слабую девушку. — Бордельерша теснила могучей грудью Генриха III, заставляя того пятиться назад. И я не сомневался, что стоило государю Франции позволить себе В эту минуту какую?нибудь дерзость, и увесистые кулаки хозяйки «Шишки» надолго отбили бы у обидчика желание некуртуазно общаться с прекрасными дамами. — Вы что здесь разыскиваете, мессир? — наступая на внезапно присмиревшего короля, все больше заводилась мамаша Жози. — Вы что же, всерьез полагаете, будто мы спрятали мсье де Батца во флаконе духов? Или обрядили его в женское платье? Может быть я — это он? А? — Она рванула вверх свои пышные юбки. — Нате, глядите!
Что и говорить, сомнений в несхожести бывшей полковой маркитантки и мужественного гасконца после такой демонстрации не могло быть и близко.
— Может, еще кому заголиться прикажете?
— Извольте прекратить, сударыня! — раздался за спиной Жози угрожающий окрик Екатерины Медичи, опешившей от такой выходки безвестной камеристки. Но это было излишне. Бледный от ярости Генрих III, кусая ус, с силой оттолкнул разбитную девицу, преграждавшую ему дорогу, и, оглашая воздух отборной руганью, устремился прочь из разгромленных апартаментов.
— Тьфу ты, королек! — презрительно кинула ему вслед крутобедрая Жозефина, отряхиваясь и не обращая никакого внимания на все еще присутствующую здесь мать августейшего владыки.
Что и говорить, Маргарита Наваррская не была обрадована внезапным визитом брата. А посему утром следующего дня, в самый разгар праздников, бесцеремонно тесня прибывающих на ярмарку жителей окрестных городов и сел, поезд королевы Наваррской демонстративно покинул Реймс.
Сославшись на нервное расстройство, Ее Величество пожелала отдохнуть в своем живописном замке Юссе, расположенном на развилке Вьенны и Эндра, на огромной рукотворной поляне Шинонского леса.
Вместе с «висельниками», вернее, впереди кортежа скакал отряд в две дюжины анжуйцев, присланный королем Генрихом с извинениями, однако не столько для охраны дорогой сестры, сколько для того, чтобы в деталях доложить склонному к подозрительности монарху обо всех отклонениях от маршрута короля и королевы Наваррских. А пуще того, о возможном появлении невесть куда пропавшего шевалье Маноэля де Батца. Впрочем, на эту тему Его Величество мог бы и не беспокоиться. В первый же вечер отошедшая по необходимости в ближайшие кустики Жозефина явилась с сообщением, что и Мано, и брат Адриэн в полном здравии и присоединятся к кортежу, как только появится возможность.
Увы, у меня не было времени дожидаться предстоящей встречи. Мой путь лежал в Барруа, где, по уверению пана Михала, в неведомом пока еще уединенном шале доживал свои дни великий маг и чернокнижник, философ философов Иоганн Георг Фауст, прозванный Сибелликусом. Времени на поиски был почти месяц. По окончании этого срока я должен был встретить посланца Екатерины Медичи, взявшей с меня торжественную клятву, невзирая на безобразную сцену в наших с Марго апартаментах, по?прежнему оставаться верным если не королю Франции, то нашей с ней общей политике.
И вот сейчас мы с Лисом направлялись на поиски Фауста, в который раз за последнее время скрыв под маской невзрачной одежды невольно присвоенный королевский титул. Мы ехали шагом, обсуждая дела последних дней и их возможные последствия для нас, сотрудников Института, для истинного короля Генриха Наваррского, да и для Франции вообще, когда внезапно:
— Тпру! — Я натянул поводья, останавливая коня. — Лис, я полный идиот!
— Весьма ценное замечание, сир! — не замедлил прокомментировать д'Орбиньяк. — Неужели к тебе память вернулась?
Глава 26
С нашей помощью вы можете увидеть весь свет. Только от вас зависит — тот или этот.
Реклама бюро экстремального туризма
Рейнар смерил меня насмешливым взглядом:
— Итак, мой капитан, чем вызвано столь тонкое наблюдение?
— Послушай! — отмахнулся я. — Помнишь мою встречу с бывшим викарием?
— Конечно. Ты был неподражаем. Весь из себя ангел мщения в натуральную величину. Типа: «Как выскочу, как выпрыгну — побегут клочки по закоулочкам».
— Лис! — досадливо отмахнулся я. — Не фонтанируй! Я о другом. Когда мы с братом Адриэном допытывались у его преподобия, кто убил Карла IX, он заявил, что дю Гуа заколол короля своим кинжалом, а затем вставил в рану мой, чтобы отвести от себя подозрения. Так?