Девушка ойкнула, испуганно прикрывая ладошкой рот.
— Дочь моя, здесь вы в относительной безопасности, если только где?то во Франции есть место, где живущий может себя чувствовать безопасно. Однако, если мадам Екатерина пожелала вас и именно вас видеть среди девиц своего «Летучего эскадрона», стало быть, у нее были на то вполне весомые причины. Нет такой силы, кроме разве что воли Божьей, которая могла бы заставить ее отступить от своего замысла. Увы, сударыня, сами того не желая, вы ввязались в очень опасную игру.
Нет такой силы, кроме разве что воли Божьей, которая могла бы заставить ее отступить от своего замысла. Увы, сударыня, сами того не желая, вы ввязались в очень опасную игру. А сегодняшнее ночное приключение к тому же весомая оплеуха ее королевскому величию. Государыня мстительна, как все итальянки. Жизнь научила ее прятать вспыльчивость под непроницаемой маской, но все это живет в ней. Она ни за что не откажется от мысли отметить вам. К сожалению мадемуазель, увидев вас однажды, забыть уже невозможно! А парижане, на беду, запоминают женщин куда лучше, чем мужчин. Потому, господа, надеюсь, вы согласитесь, что место в бочке, уготованное для вас, сир, будет лучше уступить прекрасной даме.
— А?а?а… — начал было я, пытаясь вклиниться в пространные рассуждения благочестивого падре.
— Не стоит тревожиться, сир. Я уже подумал об этом! — поспешил успокоить нас брат Адриэн. — Как мне известно, вы планируете выбираться через ворота Сен?Дени и далее направляетесь в Понтуаз, мсье де Батц?
— Откуда вы знаете? — недовольно бросил ревнивый пистольер, явно огорченный тем, что его замысел столь легко разгадан, да к тому же таким глубоко не военным лицом, как бенедектинский монах.
— Нетрудно было догадаться, — смиренно проговорил брат Адриэн, перебирая четки. — Вы каждый день ездили через ворота Сен?Дени в скорбный приют Святого Лазаря. А ваши гасконцы, с недавних пор обитающие в старом доме на Пла д'Этэн, всякий день разговаривают о друзьях, которые ждут их в Понтуазе, забывая, что среди нищих тоже есть добрые христиане, ходящие к исповеди.
— О, черт! — Де Батц вскочил как ужаленный.
— Умоляю вас, шевалье, не поминайте имени врага рода человеческого. — В глазах бенедиктинца читался поддельный, но хорошо подделанный отеческий укор. — Ибо бродит он, аки лев рыкающий, ищущий, кого бы пожрать! Не зря же говорится: помянешь лукавого — а он тут как тут! Кстати, к вопросу о пожрать! — помедлив секунду, продолжил святоша. — Господин возчик, вам давно уже пора отправляться на рынок за продуктами для приюта. Не желаете же вы выезжать через городскую заставу с пустыми корзинами!
По сути, брат Адриэн был прав, но воспринимать советы, пусть даже самые здравые, от монаха — это было выше сил неистового гасконца.
— Да какого… — начал было де Батц.
— Не поминайте всуе! — суровея на глазах, проговорил монах. — Не беспокойтесь, господа, я выведу вас через городские ворота, ибо считаю нужным это сделать. Без меня ваш маскарад обречен на провал. После сегодняшнего нападения на королевский дворец стража у всех ворот усилена. Прево небезосновательно считает, что сегодня?завтра вы постараетесь улизнуть из города. Прошу вас, сир! — Он обратился ко мне. — Велите своему соратнику следовать моим словам. Вы ведь сами понимаете, что они верны.
Я молча кивнул. Разобиженный де Батц поднялся, ворча себе под нос что?то нелицеприятное по поводу Парижа, Богоматери, священников в целом и лично брата Адриэна. Напялив свою нелепую извозчичью куртку, он собрался было уже идти, но, вспомнив, что шпага по?прежнему украшает его бедро, стал, все так же тихо ругаясь, отстегивать перевязь.
— Нынче сразу после вечерни, господа, я жду вас у церкви Святого Бенедикта. Спрячьте девушку и потрудитесь прийти без оружия. Во всяком случае, сделайте так, чтобы его не было видно. Остальное — моя забота. А сейчас отдыхайте, мессир, и вы, сударыня. Да вот еще что, мадемуазель, не горюйте о том, что судьба привела вас в эту юдоль печали, ибо чистота души возликует и в поруганном теле. Уповайте на милость Господню, ибо она безмерна.
Состроив благостную физиономию, святой отец поднял руку в благословляющем жесте и, повернувшись, не спеша засеменил к двери.
— До встречи, дети мои! — Кинул он через плечо у самой Двери.
— Мне еще необходимо сделать кое?какие распоряжения. Запомните: после вечерни у церкви Святого Бенедикта.
* * *
Святой отец удалился, оставив нас с Конфьянс отдыхать перед следующим этапом побега из столицы. Сон был сейчас весьма кстати, но мне отчего?то не спалось. Слушая мерное дыхание девушки, я лежал, закинув руки за голову, размышляя об обещании, данном мной через де Бушажа Екатерине Медичи. Для меня было абсолютно ясным, что смерть короля Карла не могла быть делом моих рук. Я просто физически был не в состоянии самостоятельно вылезти из?под обломков колонны, а уж тем более обнажить кинжал и ударить им в грудь христианнейшего монарха. А то, что он меня пытался вытащить из развалин, я помнил уже наверняка. Но все же кому?то понадобилось убить Его Величество и взвалить на меня вину за его смерть! Очень мило, Сакр Дье!