— Э?э?э!!! — возмущенно закричал Лис, одной рукой подхватывая с земли спасенную пленницу, а другой приводя свою одежду в должный беспорядок. — Какого козла сюда несет? Ни шагу дальше, я здесь с дамой! Клянусь утробой Вельзевула, только сунься — и твои жалкие потроха черти будут жарить на разных сковородках!
Я с восхищением слушал ругань напарника. Ни единой фальшивой ноты! Ни дать ни взять — возмущенный любовник, застигнутый на горячем, вернее, на горячей.
— Никаких чертей, никакого Вельзевула, — донеслось из темноты. — Оружие в ножны.
Я досадливо сплюнул и с чувством загнал меч обратно. Перед нами был не заплутавший патруль бургундцев или англичан, ни с того ни с сего решивший выйти на утреннюю пробежку, перед нами был весьма знатный джентльмен, прямой потомок нынешнего британского правителя завоеванных во Франции земель, представитель Ее Величества в Институте Экспериментальной Истории Джозеф Рассел, XXIII герцог Бедфордский. Неизвестно, что мог предвещать такой его визит. Но как появление Летучего Голландца сулит мореходам скорую бурю, так и неурочная встреча с Его светлостью могла значить только одно: он уже знает, в какую дыру предстоит сунуть головы двум бравым оперативникам, то есть нам. И, как водится, — самым срочным образом, понятное дело, без предусмотренного правилами отдыха.
— Привет, Лис. Привет, Вальдар.
Мощная фигура моего друга детства протиснулась сквозь заросли.
— Нарисовался — хрен сотрешь, — пробормотал Лис, все еще сжимая в объятиях спасительницу французской короны.
— Так, Жанну д'Арк вы освободили. Молодцы, молодцы. Что?то она у вас какая?то вялая?
— Мон колонель, — отрапортовал Лис. — Она не вялая, она спящая. Мадемуазель в отключке. Так сказать, в мире грез.
— М?да. — Рассел внимательно посмотрел на девушку. — Это зря. Ну да ладно. — Он сделал знак, и из темноты показались еще пятеро плечистых, хорошо одоспешенных крепышей.
— Это зря. Ну да ладно. — Он сделал знак, и из темноты показались еще пятеро плечистых, хорошо одоспешенных крепышей. Четверых я видел прежде в отделе ликвидации. Пятого, со связанными руками и заткнутым ртом, они вели, взяв «в коробочку». Встречаться с ним прежде мне не приходилось, но, судя по гербовой котте, он принадлежал к благородному роду дез Армуаз.
— Вот, — чувствуя мое удивление, произнес Рассел, кивая на пленника. — Героя поймали. Пробирался сюда за девицей Жанной. Дрался как лев! Полагаю, он нам пригодится.
— Нам? — Я удивленно приподнял правую бровь.
— Не надо ловить меня на слове, — отмахнулся Бедфорд. — Вы передадите ему Жанну дю Лис, именуемую также Жанной д'Арк, а он благополучно доставит ее к королевскому двору. Ведь доставите? — Герцог положил руку на плечо связанного рыцаря. Тот едва кивнул. — Ты не сомневайся, этот шевалье — боец изрядный. Мои пока его взяли — семь потов сошло. Развяжите его! — скомандовал он. — Уже можно.
— А мы? — поинтересовался я.
— Вам будет не до того, — уклончиво парировал Джозеф. — Да, кстати, сэр, то есть мсье рыцарь. Вы по дороге придумайте какую?нибудь связную историю, как вам удалось освободить ее высочество. И пожалуйста, никаких упоминаний об этих господах. Вы о них не слышали и никогда в жизни не видели. А нас и подавно. — Он указал в нашу сторону. — Я вас очень прошу. Вы меня понимаете?
Когда Бедфорд говорил таким тоном, лучше всего было его понимать. Рыцарь согласно кивнул.
— Все, господа, — уходим! — скомандовал представитель Ее Величества.
— Скоро совсем рассветет, Жанну хватятся… — начал было я.
— Придумаем что?нибудь, — поморщился Бедфорд. — А вы, мсье, тоже не задерживайтесь. Быстрее, джентльмены, — у нас своих дел невпроворот.
Спасательный катер стоял под парами. Вернее, в густом пару, поскольку на этот раз прикрытием ему служило рукотворное облако, скрывавшее машину от посторонних глаз.
— Ночевала тучка золотая на груди утеса?великана, — хмыкнул Лис, глядя на примостившееся на уступе скалы институтское средство экстренного передвижения. — Шарман, ядрен корень! Куда на этот раз?
— Да тут неподалеку. Ты заходи, не задерживайся, — ласково напутствовал его Рассел, подталкивая к едва видневшемуся сквозь белую пелену люку, как подталкивает пылкий любовник к брачному ложу свою робкую избранницу.
— Знаем мы ваше «неподалеку», — буркнул мой напарник.
— Так в чем все?таки дело? — вмешался я.
— Дело, как обычно, в шляпе — Рассел захлопнул люк, знаком давая команду «взлет». — Что было в Париже ночью 23 августа 1572 года, помнишь?
— Ты имеешь в виду Варфоломеевскую ночь?
— Нет! Переселение колонии блох из квартала Соломенных Тюфяков в Бастилию! Конечно ее, — недобро хмыкнул мой старый друг. — Так вот, у сопределов поблизости сейчас творится что?то уж и вовсе из ряда вон выходящее.
— Гугеноты режут католиков? — вмешался Лис. — Парижане уверовали в Перуна? Марсиане высадились на Гревской площади?
— Не совсем так, но… В общем, гугеноты захватили Лувр вместе со всем королевским семейством. Гиз во главе парижан собирается его штурмовать.
— И на чьей мы стороне в этот раз? — спросил я, прикидывая, отчего вдруг нас перебрасывают с одной операции на другую, да еще в такой спешке.