— Пошла вон, курица драная! — рявкнул я, хлопая в ладоши возле головы попугаихи.
— Акбар! Акбар! — заорала перепуганная птица, взлетая к потолку и усаживаясь на один из золоченых рожков люстры. — Фатима якши!
— Благодарю вас, сир, — потирая малиново?красное ухо, поклонился д'Эпернон. — Вот ваша шпага.
Я едва ответил на поклон и, вернув клинок в расшитую золотыми пряжками кожаную лопасть, молча зашагал из покоев убитого горем государя. Оставалась еще слабая надежда на мадам Екатерину. Черная Вдова, в отличие от своего сына, терпеть не могла фаворита принца Анжуйского и потому уж точно бы не стала оплакивать безвременную кончину Луи де Беранже.
Но и ссориться с Генрихом из?за безвестного гасконского шевалье она также вряд ли захочет. Тем паче что формально с завтрашнего дня, с момента коронации, она становится лишь вдовствующей королевой?матерью, по сути дела, не имеющей никаких особых прав во Франции. Кроме разве что непременных королевских почестей, которые надлежало оказывать ей, где бы она ни появилась. Конечно, на самом деле влияние королевы на любимого сына не слишком ослабевало, но это была уже совсем иная Екатерина Медичи. Мог ли стать мой не в меру горячий лейтенант картой в одной из ее многочисленных интриг? Вполне мог, но на то она и звалась Паучихой, что спасенный благодаря ее невидимым нитям мог сотню раз пожалеть о своем спасении. И все же вариант заступничества моей дражайшей «тещи» нельзя было сбрасывать со счета. Тем более что предпринимать что?то для освобождения Мано было необходимо. Этого, должно быть, ждал сам де Батц, ждала Конфьянс, Жозефина, ждал Лис и две сотни готовых к бою гугенотов, предводительствуемые родными братьями де Батца. Да и будущий король, по всей видимости, также ожидал чего?то подобного, не зря же его покои начинали походить на гвардейскую казарму.
Я совсем уж было собрался идти на поклон к государыне, но тут в голове возник голос Лиса.
— «Капитан! Как там стрелка крутых авторитетов?» — Судя по тону, Рейнар уже был спокоен и, должно быть, собирался сообщить нечто если не радостное, то уж, во всяком случае, внушающее надежду.
— «Отвратительно», — признался я. — «У короля истерика, Он жаждет запретить дуэли во Франции, а для острастки, в назидание остальным, казнить Мано. При этом Генрих то твердит о законе, то о том, что король выше закона».
— «Эт?то точно, королям закон не писан. Вот взять, скажем, тебя: как стал ты королем, так сразу полный…»
— «Шевалье, вы, кажется, хотели мне что?то сообщить», — перебил его я.
— «Ну, я же говорю: полное беззаконие! Лишение лица лицом прав человека. Буквально рта не дают открыть!»
— «Лис, ты говоришь по закрытой связи».
— «Тем более! Ладно, тиран, деспот и сумасброд, делюсь с тобой новостями. Забегал брат Адриэн, Говорил, что видел Мано, который бодр и здоров, чего и тебе желает. Дальше падре пел что?то на тему упования на милость Божью и всяко прочее типа: «Уверовавшие в меня спасутся безо всяких делов». Ну, то есть галиматья, как обычно. Но говорил он это с таким благостным видом, шо я понял, Господь уже плетет ступеньки веревочной лестницы, по которой нашему бескрышному шевалье суждено по кинуть… как?то там… м?м… святой отец высказался, юдоль слез и обитель печали»
— «Обычно так называют человеческую жизнь», — мрачно заметил я.
— «Вальдар, если бы брат Адриэн говорил и имел в виду то, что имеют в этом самом виду другие, он бы скорее всего сидел бы сейчас в своем соборе и благочестиво размышлял о том, какой из сортов сыра подадут нынче к вечерней трапезе. Однако он здесь и сейчас помелся договариваться, как я понял, на тему изъятия Маноэля по?дебатцки из меню праздничного обеда. В общем, возвращайся, толкни речь перед братиями и дружиной, и будем ждать очередного пришествия нашего преподобного».
— «А если за это время Мано решат перевести из Реймса, скажем, в Фор л'Эвек?» — усомнился я.
— «Капитан, тогда?то уж и вовсе все просто. Мы покидаем коронацию, громко хлопая воротами, и вставляем страже фитили туда, куда они даже не подозревают. На всякий случай я попросил мамашу Жозефину погулять около тюремного замка. Думаю, мимо нее нашего узника совести незаметно не провезут. Так шо жду!»
* * *
Ждать Рейнару пришлось довольно долго.
Думаю, мимо нее нашего узника совести незаметно не провезут. Так шо жду!»
* * *
Ждать Рейнару пришлось довольно долго. Убедить гугенотов не вносить в сценарий предстоящей коронации такой милый сюрприз, как физическое устранение коронуемого, было весьма непросто. Отважные капитаны Рауль и Гийом де Батц, такие же охотники искушать удачу, как и их младший брат, смотрели на меня хмуро, явно не одобряя и презирая все эти никчемные оттяжки. Гугеноты, по большей мере составлявшие мой отряд, без сомнения, были на их стороне, заставляя лишний раз вспомнить, насколько зыбка и почти иллюзорна моя власть над этим скопищем отъявленных головорезов?фанатиков. Все они видели во мне неустрашимого принца?гугенота, героя обороны Лувра и штурма замка Сен?Поль, но нет ничего эфемернее такой военной славы. Одно только подозрение в робости, пусть даже на самом деле являющееся трезвым расчетом, — и вчерашняя толпа восхищенных поклонников превращается в разъяренную стаю, норовящую затоптать недавнего кумира. В результате мне пришлось клятвенно заверить рвущихся в бой вояк, что ежели к завтрашней ночи Мано не окажется на свободе, я лично поведу их в бой. Это заявление было встречено «на ура».