— Да? — Его высочество задумался. — Ну?у?у, пожалуй, в награду за спасение суженого от эльфийских козней моя невеста действительно может чмокнуть вас. Разок… В щеку.
— Тогда за дело! — предложил я. — Барсище, дружище, хватит валяться, мы уходим.
— Да?да! — вальяжно расположившись среди цветов, небрежно кинул Кот в сапогах. — Мняу! Вот и славно! И правильно! Счастливого пути! Я вас попозже догоню.
— Он не пойдет, — покачал головой Тибальт.
— Почему? — удивился я.
— Эльфийская Роса — это для него похлеще, чем валериановая настойка будет! — продолжил он, глядя на мои округлившиеся глаза. — Когда эльфы танцуют, а делать это они могут бесконечно, у них выделяется что?то вроде пота, такая, знаете ли, очень волшебная жидкость. Она остается на листьях, траве, цветах, ну и…
Наш разговор был прерван оглушительным ревом, от которого листва с деревьев, сорвавшись, улетела вдаль, подобно стае птиц, отбывающих на юг.
— О! Слышите, это мой двоюродный братец, сын короля Людоедов, ломится. Должно быть, где?то уже поблизости. Как услышал, что в Непроезжем королевстве столько бесхозного мяса пропадает, тоже пустился на поиски.
— А вы что же, — опасливо начал я, — тоже, выходит, из, них, из этих?
— Да, — поморщился королевич, — по материнской линии, знаете ли, восхожу к их королевскому роду[55], но к нашему делу это не относится, — поспешил заверить меня он. — И вообще, если мы хотим опередить моего кузена, нам следует поспешить.
Не стану описывать ни дворец с мерно похрапывающей стражей, ни придворных, дремлющих в весьма непринужденных позах, ни короля с королевой, мирно отдыхающих на своих тронах, ни уж тем паче принцессу, честь поцеловать которую, как мы договорились с Тибальтом, выпала не мне. Безусловно, принцесса была первостатейной красавицей, хотя и весьма запылившейся от времени, но вся беда заключалась в том, что ее поцелуй произвел на меня не большее впечатление, чем дежурное касание губами лба покойника. Быть может, все?таки Голубая Фея имела в виду страстный поцелуй в губы? Угнетенный этими тоскливыми мыслями, я вышел из просыпающегося дворца мимо салютующей стражи в одряхлевших одеяниях к до боли знакомой просеке.
— Ну и что? — живо поинтересовался появившийся из прореженных зарослей Кот в сапогах.
— Ну и что? — живо поинтересовался появившийся из прореженных зарослей Кот в сапогах. — Лобызнул? Я молча кивнул головой.
— Что?то не так? — встревожено спросил Барсище.
— Результат нулевой, — со вздохом ответил я.
— Да? Странно! Фея — тетка знающая, почем зря врать не будет. Стало быть, совсем уж не в дугу хвост! Ну да делать нечего. Раз поцелуй не помог, значит, так тому и быть. Хлебни с горя своей Эльфийской Росы и возвращайся домой.
У меня внутри все похолодело.
— Барсище, а что, без росы никак нельзя? А то ведь я же последнюю, что было в бутыли, тебе отдал.
— Ну ты учудил! — Кот поскреб лапой горло. — Тебя что же, заранее не предупредили?
— Нет, — горестно сознался я.
— Да, хорошо у вас там, в тридесятом государстве, дело поставлено! Ладно, — он покровительственно похлопал меня по плечу, — на твое счастье, у меня еще в запасе немного осталось. — Он повернулся ко мне спиной, демонстрируя мохнатый загривок, усеянный множеством бриллиантово переливающихся капелек. — Собирай! Только осторожно, шерсть не выдергивай!
— Сейчас; сейчас, одну минуточку! — Я со всех ног бросился в замок и вскоре вернулся с отобранным у одного из стражников шлемом. Искать чашу не было ни времени, ни настроения. К моему удивлению, капельки Эльфийской Росы накрепко прилипли к густому кошачьему загривку, и потому процесс сбора драгоценного зелья вызывал у моего соратника изрядную боль, доводя до истерики.
— Мннняяяууу!.. Господи, что я делаю, что я делаю! — Причитал он после каждого моего рывка. — Ты меня совсем плешивым оставишь!
Наконец последняя капля Эльфийской Росы перекочевала в шлем. Я резко выдохнул:
— За здоровье прекрасных дам!
«Должно быть, первоначальный ингредиент надо чем?то разбавлять», — подумал я, когда тягучие капли начали скатываться с края импровизированного кубка ко мне в рот. Мир вокруг заклубился, запузырился…
— Ну, слава богу! — раздалось у меня над головой. — Кажется, он приходит в себя.
Глава 28
Умирают только за то, ради чего стоит жить.
Антуан де Сент?Экзюпери
Очертания лиц и предметов вокруг становились все яснее и четче, вплоть до того, что в конечном итоге лицо осталось только одно — с хитрыми зелеными глазами и переносицей, напоминающей латинскую букву «S».
— Я был без сознания? — слабым голосом поинтересовался я.
— Ну, шо да, то да! — охотно согласился с моим тезисом верный Лис. — Ты лежал здесь в течение девяти дней с очень умным видом на лице, и всем мумиям египетских фараонов до тебя было не достать. Ты был величав, хоть сейчас в Мавзолей, даже ничуточки и не храпел. Но то такэ! То все наносное! Лучше поведай, шо?то с памятью твоей стало, или по?прежнему все, шо было не со мной — помню?!
— Кажется, ничего не получилось, — обреченно сознался я.
— Шо ж такое?! — не на шутку удивился Рейнар. — Тут Фауст уже, понимаешь ли, исстрадался, все ноет: «Когда ж он придет, девятый день?!» А ты выходишь из комы, как из сортира!