Уж не знаю, действительно ли имя Мунка затрагивало в сердце галантного пирата какие-то потаенные струны, или же своим предложением он попросту хотел вбить клин между нами. Однако последствия его ловкого хода открывали непредусмотренную капитаном лазейку в коварной мышеловке.
— Ваше предложение ясно, — возвращая шпагу в ножны, кивнул я. — Положение действительно безвыходное. Позвольте нам немного посовещаться…
— Пять минут. — Капитан Роде выставил вперед ладонь с растопыренными пальцами. — Ровно пять минут.
— Ровно пять минут. Дольше я не смогу удерживать команду от штурма.
— Вы очень любезны, сударь, — поклонился я. Капитан подал знак, и матросы недовольно попятились, освобождая каюту.
— Господа, — взмолился перепуганный купец. — Я не знаю, кто вы на самом деле, и не желаю о том знать, но вы же не покинете меня?! Я могу рассчитывать?..
— Все в руке Господней, — переадресовал я поставленный вопрос. — У нас есть крошечный шанс.
— Неужели? — В глазах торговца блеснула искра надежды.
— Но запомните, — продолжал я. — Прямо сейчас вы подарили, нет, лучше проиграли сундук вместе со всеми драгоценностями вот этому господину.
— Как?! — В глазах несчастного отразился неподдельный ужас.
— Как водится — каком к низу, — ловя на лету мою идею, заверил Сергей.
— Сударь, у вас есть два варианта, — продолжал я. — Потерять все прямо сейчас или, в случае успеха моего плана, получить свое имущество обратно…
— Естественно, за вычетом десяти процентов комиссионных, — не давая мне скатиться в бездну альтруизма, перехватил инициативу Лис.
Голландец обреченно кивнул, с болью в сердце подсчитывая убытки.
— Ну шо, Вальтер, — Сергей порывисто выдохнул, как будто перед затяжным прыжком с парашютом, — понеслась душа по кочкам!
Капитан Роде слушал мои слова, мрачнея на глазах.
— Я благородно дал вам время обдумать мое предложение, но вы использовали эту щедрость во зло.
— Отчего же? — возразил я. — Вы объявили себя джентльменом и обещали в знак дружбы с господином Мунком не трогать нашего имущества.
— Я, несомненно, джентльмен, но джентльмен удачи, а здесь свои законы и своя честь. Вынужден признать, что моя попытка спасти вас оказалась безрезультатной.
— Быть может, Карстен. Быть может. Но останемся джентльменами до конца! Если ваша удача до сих пор с вами, то испытайте ее.
— Одна партия, — подхватил Лис, веером разворачивая колоду. — Пинас против сундука.
Перед глазами капитана Роде мелькнула растянувшаяся ядовитой змеей пестрая лента карт. Серые глаза корсара блеснули хищным азартом, точно под холодной балтийской волной проснулся вулкан.
— Идет, — оскалился он.
Честно говоря, я не сомневался в ответе корсара. Уж и не знаю, какими точно волшебными способностями обладали карты веритника, но если мне, отнюдь не любителю азартных игр, вчера ночью нестерпимо хотелось обыграть напарника, то что уж говорить о столь рисковом представителе рода человеческого, как господин Роде! «Представители общественности», окружавшие его плотным кольцом, приветствовали мудрое решение предводителя радостными криками.
— Не идет, а едет, — тасуя колоду, возразил Лис, изображая на лице ухмылку весьма ядовитого свойства. — А если присмотреться, — он начал сдавать, — то и не едет, а везет. Но тут уж кому как — кому везет, а кому один как. Ну, шо, Роденуля, вскрываемся? Шо называется, вскрытие покажет…
Вскрытие показало. Рев окружавших капитана абордажников возвестил о решительном нежелании экипажа любоваться румяными ягодицами фортуны.
— Назад! — хватаясь за рукоять сабли, заорал Карстен Роде, в мгновение ока превращаясь из охотника в жертву.
Но вооруженный сброд не желал слушать, мигом развенчав былого кумира. Выстрел в воздух заменил Лису председательский колокольчик. В каюте повисло облако порохового дыма, в ушах зазвенело, но все же в результате этого действия воцарилось слабое подобие тишины, которое уже можно было перекрыть голосом.
— Джентльмены, а шо это мы так суетимся? Не будем переводить Библию на черные метки! У кого-то есть возражения? Казино открыто. «Саламандра» на кону. Ваши ставки против этого замечательного пинаса!
Чародейские карты делали свое дело. Очевидно, для тех, кто видел их, страсть к игре была практически необорима. Я сам с недоумением чувствовал, как тянет меня выиграть уже выигранный нами корабль. Протолкнуться к столу было невозможно.
Поход в Ревель получился довольно однообразным. Казалось, даже чайки, парящие за бортом, пикировали к иллюминаторам, позабыв о рыбе, чтобы хоть одним глазком взглянуть на безумную картежную вакханалию. С большим трудом, пинками и угрозами Карстен Роде, получивший вновь звание капитана из рук нового владельца судна, заставил два десятка окончательно проигравшихся неудачников вернуться к исполнению своих обязанностей. Когда впередсмотрящий наконец крикнул: «Земля!», штурман готов был вновь отправить «Саламандру» в открытое море, чтобы продолжить партию. От этого неприятного казуса нас спасло одно лишь обстоятельство: все, что можно было проиграть, вплоть до корки, отобранной у корабельной крысы, было уже проиграно.
Деморализованная команда была окончательно сражена актом неслыханной щедрости, а учитывая, что речь идет о Лисе, — неслыханной вдвойне. «Саламандра» и львиная доля выигрыша были возвращены бывшим владельцам. Как ни глотал в душе слезы мой друг, он попросту не мог захватить с собой всего этого.