Во?вторых, я готов держать пари, что Адмиральской своры либо уже нет в городе, либо вокруг нее сейчас такие заслоны, что стоит в казармах лишь шпаге звякнуть, как всех вас там и похоронят.
Ну и последнее по счету, но отнюдь не по значимости: Тауэр не замок Сен?Поль. У него запущенного сада под самыми стенами нет. Так что пока гугеноты добегут до приоткрывшейся калитки, если ты до нее все же доберешься, количество картечи в организме каждого из них окажется несовместимо с жизнью. А в это время Рейли будет вести с тобой любезную беседу и предлагать совершить вечернюю прогулку по крепостной стене, утверждая, что ночной воздух бодрит».
— «Ну вот!» — сокрушенно отозвался на канале связи Лис. — «Раздолбали в прах и развеяли в дым! Все рухнуло! Пойду нажрусь, там еще полбадейки осталось!»
— «Рейнар, погоди! В твоих рассуждениях есть рациональное зерно. Одна идея… но тут еще нужно подумать!» В дверь моих апартаментов тихо постучали, и со стороны караульного помещения донесся гневный окрик:
— А ну уберите руки! Это не вам, это его высочеству!
Ливрейный лакей, очевидно помнящий мерзкий нрав высокородного постояльца, бросил на меня вопрошающий взгляд, ожидая приказа впустить неведомого посетителя или же прогнать его прочь.
— А ну?ка, утробы ненасытные, куда пальцы?то свои суете! — не унимался голос за дверью.
— А ну?ка, утробы ненасытные, куда пальцы?то свои суете! — не унимался голос за дверью. Впрочем, я бы не назвал его незнакомым, да и, похоже, мои неусыпно подобострастный страж узнал его в одно мгновение. Это был голос Элли Дэвидс, или же Олуэн Тавис, как звучало имя девушки в ее собственных устах.
— Ну что ты ждешь? Двери открывай! — капризно бросил я, но помощь лакея не потребовалась. Элли сама прекрасно управилась и со стражниками у входа, и с тяжелыми дверными створками.
— Я вам поесть принесла, ваше высочество! — лучезарно улыбаясь, проговорила прелестная валлийка. — Пирог с олениной!
Она, не церемонясь, сунула принесенную корзину лакею и, сдернув с нее вышитый по углам плат беленой холстины, ловким движением постелила его на стол передо мной.
— Чернильницу и бумагу?то в сторонку приберите, мессир. А вот отведайте?ка: говядина а?ля Мод. Если пожелаете знать, окорок наилучший, первейшего качества! К самому собору Святого Павла ходила, для вас искала! Так вот, этот окорок, чтобы он таким вкусным был, следует кусочками в четверть дюйма нарезать ножом, тупой стороной отбить, затем с беконом обжарить, а уж после того тушить в глиняном горшочке в собственном соку, добавив немного кларету, крепкий буйонский отвар, гвоздику, перец, корицу и соль. Да, и еще шелуху мускатного ореха!
Все это Олуэн выпалила одной непрекращающейся очередью, при этом не забывая складывать в аккуратную стопку исчерканные гербовыми фигурами листы бумаги, нечаянный плод моих тоскливых раздумий.
— «Ух ты!» — раздалось на канале связи. — «Это кто ж такая?»
— «Я уже говорил тебе о ней», — отмахнулся я, пробуя действительно замечательно вкусный кусочек говядины а?ля Мод и закусывая его ломтем пирога с олениной. — «Это дочь эсквайра Дэвида ап Райса. Она кормит воронов, живущих в Тауэре…»
— «Ага! А ты, выходит, один из них. Слушай, не жлобись! Познакомь меня с ней. Это ж не улыбка — это конец всего и начало начал!» Образ моей гостьи явно поразил д'Орбиньяка в самое сердце.
— «Не, ну правда, познакомь! Я открою ей потаенные секреты жарки картошки. А то прикинь: победим мы тут всех, разметаем орды и полчища и, как водится, сгинем в туман. А шо ж Европа, ты не подумал?! Я унесу с собой тайны приготовления этих корнеплодов Артемиды буквально в камеру перехода! Весь христианский мир начнет с горя бросаться картошкой и жрать ее цветы! Ну и, как водится, передохнет… Ты готов взять на себя ответственность за падеж населения из?за того, что не познакомил меня с… Кстати, как ее зовут?»
— «Олуэн Тавис», — страдальчески вздохнул я. — «Дочь эсквайра Дэвида ап Райса».
— «Ну вот, дочь эсквайра! Натурально из хорошей семьи. Как ты сказал? Ап Рапса? Опять валлийца? Да? Не вовремя мы их земляков загасили! Тут не хухры?мухры, это тебе не мантию в кальсоны заправлять! Тут правильный подход нужен. Кстати, узнай у нее по?свойски, по?валлийски, может, она слышала шо об этой самой шапке, из?за которой Ферджюс убивался?»
— «Я не валлиец», — резонно поправил я.
— «Да какая, к хреням, разница! Все равно из местных!» — отмахнулся д'Орбиньяк. — «За спрос денег не берут. А под ее разговор, шо под музыку, есть полезно. Это я тебе как травмопевт травмопевту говорю!»
— «Хорошо?хорошо!» — сдался я под натиском высыпаемых Рейнаром доводов. — «Спрошу, познакомлю, посватаю и буду свидетелем на вашей свадьбе!»
— «А вот с этим пока погодим», — внезапно резко сбавляя обороты, прервал меня напарник.
— «Ты покуда насчет венца уточни, а с венчанием, будем живы — разберемся».
— …а на десерт, ваше высочество, я приготовила взбитые сливки с вином. Я, увы, не знала, какое из белых вин вы предпочитаете, а потому взяла на свой вкус рейнское. Но вы только скажите…
— Олуэн, — я вклинился в лекцию о вкусной и хмельной пище, — скажи, ты слышала что?нибудь о венце Гвендалайн?