— Злокозненный обман во всем, что касается королевской власти, может быть весьма опасным средством, — продолжал разглагольствовать хладнокровный пират, точно и не было вероломной западни «Дерзновения».
— Вот, к примеру, что бы вы сказали, мессир, когда бы вдруг я, пожелав, скажем, жениться на королеве Марии, открыл всем, что являюсь сыном старшей сестры Елизаветы Тюдор от ее законного брака с королем Филиппом Испанским?
Я озадаченно уставился на велеречивого девонширца. Конечно, у меня в памяти были кое?какие смутные воспоминания о странном и в высшей мере политическом браке юного испанского престолонаследника и рано увядшей, страдающей нервными расстройствами английской королевы. В один момент Марии показалось, что она зачала долгожданного наследника, и весь положенный срок, невзирая ни на что, она носилась со своей ложной беременностью, впадая в истерики сама и доводя до них окружающих. Когда же пришел срок… в общем, Мария Кровавая никак не желала смириться с фактом отсутствия желанного ребенка.
Когда же пришел срок… в общем, Мария Кровавая никак не желала смириться с фактом отсутствия желанного ребенка. Тогда?то и появился слушок, что наследник, мол, все?таки был, но коварные гугеноты похитили августейшее дитя, чтобы воспитать его в своей богомерзкой вере. Может, оттого фанатичная государыня и казнила протестантов без счету, что подсознательно желала отыскать потерянное дитя. Кто знает. И вот на тебе!
Понятное дело, Уолтер Рейли не мог быть украденным гугенотами принцем. Даже если бы тот действительно был рожден, Уолтер был бы несколько старше его, хотя и ненамного. И все же при внешней абсурдности ситуации, предлагаемой дерзким ловцом удачи, меня не оставляло впечатление, что он попросту желает оценить, какой эффект произведет на город и мир, как говорили древние римляне, весть о королевском происхождении чудом нашедшегося Уолтера Рейли?Габсбурга?Тюдора.
— Вы были бы старше сына Марии Тюдор, — с сомнением проговорил я после короткой паузы.
— На самую малость, — согласился мой собеседник. — Но вы ведь знаете, какие шельмы бывают эти писцы! За лишний шиллинг они сделают вас сверстником самого Христа!
— А записи в церковной книге? — не унимался я.
— Тоже говорят лишь о том, что такого?то числа, такого?то месяца, такого?то года в семье Рейли появился на свет мальчик, крещенный Уолтером. Однако нигде не сказано, что это был именно я! К тому же у нас в Девоншире от рождения до крещения иногда проходит целые годы.
— Но так же нет никаких доказательств, будто вы есть мифический пропавший Тюдор! Или если уж брать по отцу — Габсбург, — как мне показалось, ловко парировал я.
— Вот именно! — Лорд?протектор широко улыбнулся и сделал виночерпию знак вновь наполнить кубки. — Вся суть в этих самых доказательствах. Их нет — и это факт! А факт, как известно, упрямая вещь. — Он поднял наполненную вином пиршественную чашу. — Однако почти всегда упрямство признак глупости. А потому выпьем же за глупцов, чья истинная вера — факты! — Рейли залпом осушил кубок и поставил его на черепаховую столешницу с такой силой, что окажись под драгоценным панцирем сама древняя морская тварь, она бы непременно высунула голову, чтобы разузнать, к чему весь этот грохот. — Но я приехал сюда совсем по другой причине.
— Я помню, вы желали справиться о самочувствии нашего друга Рейнара. — Мои слова, похоже, вызвали у собеседника легкое недоумение.
— А? Что? Ну да, конечно! Здоровье д'Орбиньяка! — кивнул лорд?протектор. — Но у меня есть дело и к вам, мессир! Оно касается вашего возвращения… — он замялся, — ко французскому двору. Однако, увы, разговор может оказаться долгим, а времени у меня уже нет. Меня ждут в палате общин, там намечается грандиозная баталия. А потому, сир, мы встретимся нынче же вечером и продолжим беседу. В Тауэре. — Рейли щелкнул пальцами, вызывая офицера охраны. — Вас немедля сопроводят туда, ваше высочество. Поймите меня правильно, я отнюдь не питаю к вам вражды, однако не желаю вводить в искушение неокрепшие умы лондонцев. Позвольте откланяться, сир! — Шляпа Рейли описала в воздухе замысловатую восьмерку, поднимая ветер страусовым плюмажем. — До вечера!
Глава 11
Не делая того, что тебе хочется, можешь делать все, что пожелаешь.
Чеширский Кот
Умение сохранять лицо, чтобы ни происходило вокруг, — вот то, что отличает джентльмена от всех прочих смертных. Этому искусству можно долго учить, однако научиться ему невозможно. А потому никто не мог по достоинству оценить всю гамму чувств, которую испытал я, вновь отправляясь в Тауэр. Меня не ждали там цепи и казематные застенки, меня просто вытащили, как пистолет из кобуры, а затем вернули обратно, когда стрелять стало больше не в кого.
Меня не ждали там цепи и казематные застенки, меня просто вытащили, как пистолет из кобуры, а затем вернули обратно, когда стрелять стало больше не в кого. И здесь Лис был, несомненно, прав: нас с ним использовали просто и немудряще, и хотя напиваться по этому поводу было не в традициях английского аристократа, на душе было весьма тошно. Рейли всякий раз оказывался на шаг впереди, мешая сделать очередной ход и навязывая свою игру.
По?человечески мне было жаль валлийцев, в общем?то принужденных заниматься разбоем отнюдь не из природной склонности к этому неблагодарному ремеслу. Мы с Сергеем сделали все, чтобы они были уничтожены, не имея шансов на честную схватку. И оттого, что именно так и произошло, мне было чертовски мерзко. Однако пока я не был препровожден в Тауэр — игра стоила свеч. На кону стояла корона Англии, а такая ставка искупает многое. Теперь же перспектива становилась и вовсе сумрачной.