— А вы кто, дитя мое?
— Я — Олуэн Дэвидс, дочь Дэвида ап Райса.
Весь мой маскарад пошел прахом. Но отчего?то я абсолютно не жалел о том.
— А вы кто, дитя мое?
— Я — Олуэн Дэвидс, дочь Дэвида ап Райса. — Девушка сыпанула воронам мясных обрезков. — А это хозяйство моего отца. Мунин, Хьюги, Уин. — Она тыкала пальцем в лакомящихся дармовщиной гордых птиц. — Пока эти обжоры здесь, в стенах Тауэра, никто не сможет победить Англию!
— Да, мне доводилось слышать эту легенду, — с усмешкой признался я.
— Это не легенда! Это так и есть! — с упрямой валлийской ноткой в голосе возмутилась Олуэн Дэвидс. — Это очень древнее предсказание.
— Ну, конечно. — Я невольно улыбнулся, глядя на моментально посерьезневшую девушку, и та вновь озарила лицо неподражаемо светлой улыбкой. — А все же жаль, милорд, что вы не король!
— Почему? — удивился я.
— Будь вы королем, казна бы отпускала на ваше содержание десять фунтов в неделю, а так — только пять. Но может быть, вам все же нужна хорошая стряпуха? Клянусь небом, я отлично готовлю! Вот хоть у отца моего спросите или дядюшку Филадельфа.
— Кого? — Я удивленно застыл на месте.
— Лорда Эгмота! — охотно пояснила мисс Дэвидс. — Недорого, милорд! Всего шиллинг в неделю!
— Мессир! Мессир! — Нашу содержательную беседу прервал крик юнги с «Дерзновения», одним поворотом фортуны превратившегося в пажа лорда?протектора. — Капитан Рейли просит вас оказать ему честь своим присутствием!
Глава 8
Храбрость — сильнейшее желание жить, принявшее форму готовности умереть.
Гилберт Честертон
К моему величайшему удивлению, лорд?протектор Англии и Шотландии и не думал спать в такую рань. Сложно сказать, вскочил ли он с постели в то самое время, когда я вел содержательную беседу с матушкой свергнутой королевы, или же не ложился вовсе. Но почти ничего не говорило ни об усталости, ни о вчерашней разгульной вечеринке. Пожалуй, только тени, залегшие под глазами, робко намекали на то, что груз монаршего венца уже начал давить на бесшабашную голову искателя приключений. Но тут уж воистину — ищущий да обрящет! Как по мне, то надо либо совсем не представлять себе тяготы и лишения королевской жизни, либо уж самим провидением быть предназначенным отвечать за все невзгоды и неустройства державы. Вряд ли жизнь в музее и участие в торжественных процессиях в качестве ряженой куклы может служить достойным воздаянием за святую обязанность быть лично ответственным за все и виновном в любом чихе. Впрочем, каждому свое! Рейли сделал выбор, и, судя по успешности предприятия, вполне сознательно. Однако тени под глазами были всего лишь следом первого дня правления.
— Рад, что не разбудил вас, мессир! — склоняя голову, насколько это позволял горжет стального панциря, приветствовал старого боевого товарища лорд?протектор. — Как спалось?
— Благодарю, отвратительно, — буркнул я, не вдаваясь в объяснения, что, собственно, омрачало мой сон. — Велите сменить перину и окурить ее полынью.
— Я распоряжусь, — согласно кивнул Рейли.
— И пусть пропитают белье лавандовым маслом, — ворчливо бросил я.
— Непременно. — Губы Рейли сложились в любезную улыбку, но взгляд темных кельтских глаз остался все таким же испытующе холодным. — Мне доложили — утром вы требовали шпагу и коня?
— Да, черт возьми! — Я резко возвысил голос. — По какому праву жалкий удильщик сельди отказывает принцу в праве ношения оружия?! Если вы и впрямь считаете меня пленником, будьте любезны сообщить условия моего содержания, размер выкупа! Я, слава богу, не жалкий дворянчик из судейской братии! Я принц крови, брат законного короля Наварры и будущего правителя Франции!
— Ну конечно, конечно! Кто с этим спорит! Впрочем, король, ваш брат, пока владеет лишь той землей, на которой в данный момент находятся его ступни.
Но если он и впрямь похож на вас, сир, то я верю, что скоро он действительно займет подобающее по рождению место. Но я не об этом. Вы требовали коня и оружие? Я готов вам их предоставить.
— Вот как? — протянул я несколько удивленно.
— Ну да. — Рейли вновь склонил голову, точно любуясь широким кружевным воротником, ниспадающим из горжета на стальные полированные оплечья. — Более того, я настаиваю, чтобы вы снова взяли в руки оружие.
Признаться, такой поворот меня несколько озадачил. Конечно, в крепости, переполненной вооруженным сбродом, для меня не составляло особой проблемы разжиться будь?то шпагой или же парой пистолей. При необходимости перебить и разоружить ночной конвой у дверей покоев было бы делом полуминуты. Уверен, Рейли прекрасно осознавал это. Как и то, что принц крови не станет рисковать жизнью, пытаясь совершить побег, если на такое действие у королевского отпрыска не будет крайне веских причин. Однако требование лорда?протектора принять оружие вряд ли можно было считать простой вежливостью, принятой в обращении с почетными заложниками.
— Что?то произошло, Уолтер? — настороженно осведомился я.
— Увы! — нахмурился властитель Тауэра, нервно прохаживаясь по уже знакомым мне покоям в доме констебля. — Я бы рад сказать, что все хорошо, но это не так. А потому вынужден просить вас о помощи.