— Ну, наших частот им не услышать, — возразил Голенах.
— Я сказал — тихо!
И после коротенькой паузы:
— Гасим огни. Включаем инфрасвет. Вот они.
Прошла всё же секунда-другая, пока зрение людей не переключилось полностью на ночное видение. Но и за эти мгновения трое представителей Нижнего Народа оказались рядом, совсем вплотную, так что их характерное излучение стало восприниматься даже через костюмную изоляцию.
Как и всегда, даже при таком свете обитатели Нижних пещер воспринимались, как белесые и не очень чётко очерченные фигуры, ростом и сложением уступающие людям, но обладающие той быстротой плавных движений, которая заставляла порой терять их из виду, даже когда они находились рядом — вот как сейчас. Впрочем, эти трое были видны более чётко, чем обычно, — потому, вернее всего, что были одеты в земные костюмы, только без шлемов. Костюмы выглядели совсем новыми — значит, недавно был произведен очередной обмен? А облачились в них Нижние, конечно, потому, что здесь, в Средних пещерах, хотя и в нижней их части, обитателям Глубины было холодно, очень холодно.
Несколько секунд хозяева и гости безмолвно и бездвижно стояли друг против друга; такие секунды полного покоя были предусмотрены выработавшимся за годы ритуалом общения — они показывали, что ни одна из сторон не расположена к применению силы, но хочет лишь переговоров. Причём право открытия их всегда принадлежало хозяевам.
И они им воспользовались. Послышалось лёгкое стрекотание, без труда уловленное внешними микрофонами костюмов и тут же пропущенное через программу перевода. В ее разработке Усяго принадлежала немалая роль; музыкант в своей прежней, земной жизни, он обладал абсолютным слухом, необходимым для понимания языка Нижних, где едва заметное изменение тона порой переворачивало весь смысл фразы. Он единственный смог бы понять сказанное и без компьютерной помощи; но для верности позволял программе работать параллельно с его собственным восприятием.
— Мы рады видеть другую жизнь, — так перевелась первая фраза Нижнего — традиционное приветствие, с которого неизбежно начиналось любое общение между Верхом и Низом, Землёй и Марсом.
— Мы рады видеть вас в благополучии, — не замедлил Усяго с ответом.
— Если вас постигла беда и вы ищете помощи и спасения, мы готовы сделать для вас хорошее.
И это тоже был ритуал — но уже более близкий к реальности. Нижний народ верил, издавна и непреклонно, что поверхность планеты была местом, где постоянно возникали угрозы, происходили несчастья, где нельзя было жить из-за невозможности дышать, смертельного мороза и солнечного излучения, которого они совершенно не переносили. Что удивительного: они обходились без светила уже сотни тысяч лет, было время утратить способность противостоять ультрафиолету.
— Мы бесконечно благодарны вам за участие и сочувствие. Но нас не постигала беда, и мы не ищем спасения. Однако нуждаемся в вашей помощи, которая, мы уверены, не доставит вам никаких затруднений.
После едва уловимого молчания (Усяго знал, что за эти мгновения между тремя хозяевами произошёл оживлённый обмен мнениями — без единого звука, разумеется: способностью к телепатическому общению Нижние обладали, надо полагать, уже очень давно) их главный переговорщик заговорил снова:
— Почему вы не пришли за нашей помощью широким путём, а двинулись Тропой немногих?
Ответ был готов заранее:
— За много лет мы никогда ничего не слышали об этой тропе.
Вы только что дали нам первое знание о ней.
Снова пауза — обмен мнениями. И вопрос:
— Куда вы хотели прийти этой тропой?
— Мы просто заблудились. Не понимаете? Где-то свернули не туда. И сами не знали, где находимся…
Очертания трёх фигур чуть завибрировали, силуэты слегка размылись. Это было равнозначно земному смеху, даже хохоту.
— Как можно свернуть не туда? Ходы меняются нечасто, так что заранее известно, куда приведёт каждый из них. Верхний свет лишает вас памяти и сообразительности.
«Верхний свет» — Солнце, иными словами.
— Я уверен, что ты прав, человек тепла. — Именно таким было самоназвание Нижних — в буквальном переводе; «Нижние» — так они себя никогда не называли, потому что не воспринимали место своего обитания как низ: для них это был главный, единственно нормальный уровень. — Но я свидетельствую: у нас не было желания идти именно по этой тропе. Так получилось.
— Обитающий в Центре покарает тебя, если ты кривишь душой…
Ну, да. «Обитающий в центре планеты». Источник тепла, а также наверняка — воды и воздуха, которым можно дышать. Для землян в недрах — ад и сатана. Для Нижних — податель всего, Бог.
— …но мы верим тебе. Теперь расскажи, какая вам нужна помощь, и мы решим, куда будет лучше направиться.
Наконец-то дошло до дела.
— Мы решим, куда направиться, после того, как ты позволишь мне задать вопросы — и ответишь на них.
— Спрашивай.
— На вас новые костюмы. Они у вас недавно?
— Я не понял, о чём ты спрашиваешь.
Да, конечно. Вот что значит — надолго выпасть из общения. Мы ведь и по сей день не знаем, как Нижние воспринимают время, если воспринимают вообще. Это и естественно: у них нет смены дня и ночи, нет времён года, счёт времени — если он ведётся — не может быть привязан ни к каким внешним точкам отсчёта, устанавливающим периодичность. А где нет циклов — там можно обходиться и без Хроноса… Разве что у них есть какой-то внутренний ритм, как и у всего живого. Когда-то они ложатся спать, когда-то, в соответствии с ним, пробуждаются — хотя эти, условно говоря, ночи и дни для разных особей могут иметь различную протяжённость. Ну ладно, сейчас не до этого.