Импульсы запоздали на долю секунды: возможно, стрелок не сразу сообразил: можно ли стрелять в человека, не обладавшего правом быть убитым. Подвела низкая правовая подготовка. А когда он нажал на клавишу, Кромина перед ним на уровне импульса уже не было: нырок в ноги вооружённого, захватить, рвануть на себя — не выпуская лодыжек из рук, чтобы не позволить противнику извернуться в воздухе, сгруппироваться, как следует… Голова глухо ударилась о пол.
Вырвать оружие. Рукояткой — по голове; тут миндальничать уже не приходится. К счастью, оружие было хорошо настроено — импульс прозвучал просто как приглушённое «пуф». Кромин прислушался; не слышно было, чтобы бежали на выручку. Ну и ладушки. Добить? Нет, лишнее. Связать? Вполне уместно. Но сначала осмотримся в помещении.
Он пробежал по комнатам с оружием на изготовку. В прихожей — пусто. В первой, что поменьше, — то же самое. Обстановка была как две капли воды похожа на то, что он видел вокруг себя, находясь в отведенных ему апартаментах. Вторая, та, что с экранами…
Здесь обнаружилась неожиданность. Это помещение было раза в два больше — за ним виднелось как бы начало второй такой же квартиры. Нет, не начало: ещё одна спальня, такая же, как та, в которой он проснулся совсем недавно. И человек лежал там на кровати. Некто в медицинской униформе. Быстрее к нему!
Кромин вовремя остановился, едва не врубившись выдвинутым вперёд стволом излучателя в экран. Что-то словно щёлкнуло в голове, и всё встало на свои места. Конечно же, то было не продолжение этого отсека, но всего лишь экран — такой же, как те, что красовались в его комнате. Только там сменяли друг друга пейзажи и городские виды, здесь же оставалось неподвижным изображение его комнаты с уложенным на постель и основательно связанным врачом. На втором же экране — том, что находился под прямым углом, — виднелось другое помещение, с письменным, наверное, столом и двумя другими, уставленными аппаратурой; гадать о её назначении не приходилось. «Наивный парень, — бегло подумал Кромин о враче, — решил, что ему позволят действовать бесконтрольно…» В середине этой комнаты, реальной, в которой он сейчас находился, напротив экрана, почти в середине помещения, стояло удобное кресло (у него такое тоже было, но он даже не успел им воспользоваться), и на сиденье его валялись здоровенные наушники, каждый из них был снабжён короткой антенной. Всё было, как и следовало ожидать, только оператор не сидел в кресле. Но его надо искать где-то рядом: не охранник же, в самом деле, занимался прослушиванием и просмотром, охранник и есть охранник…
В комнате на втором экране отворилась дверь, кто-то входил. Но смотреть дальше было некогда: где оператор — вот что сейчас самое важное.
Кромин насторожился. И кинулся назад, к выходу. Перепрыгнул через валявшегося стража. Выглянул. По коридору убегал наюгир — пригнувшись, виляя, словно боясь выстрела в спину. Кромин решил обойтись без кровопролития. Наюгиры — коротконогие, бегают медленно, а коридор оказался достаточно длинным, чтобы нагнать и подножкой свалить на пол, а потом поднять за шиворот. Оператор не сопротивлялся, только срывающимся тонким голоском просил пощады. А никто и не собирался его убивать, мёртвый — кому он был бы нужен? Хотя и есть у него право быть убитым… Но вот есть ли у Кромина право убивать? Пусть живёт, живым он ещё послужит.
— Ходи ногами, — посоветовал Кромин оператору — на прекрасной наюгире, разумеется. И подтолкнул в спину — на случай, если тот от страха вообще ничего не понимает. Оператор подхватил полы длинной безрукавки и помчался назад даже быстрее, пожалуй, чем удирал оттуда. Пришлось припустить за ним бегом, хотя и не на полной скорости. А вернувшись в комнату с экранами — пихнуть в кресло, в котором ему и полагалось находиться. Оператор потянулся было и за наушниками, но вот в этом ему было отказано.
— Что ещё можно видеть отсюда?
Хорошо всё-таки, чёрт бы побрал, свободно владеть языком. Да здравствует методика Наюгиры.
— Другой изолятор… где этот — второй.
Да здравствует методика Наюгиры.
— Другой изолятор… где этот — второй.
Речь явно шла об Изольде.
— А, это, значит, изоляторы? И эта секция тоже?
— Нет, это — пост контроля.
— Что ещё здесь есть, кроме изоляторов и постов?
— Многое. Столовая, кладовые, секция связи, помещения охраны и персонала, центр наблюдения — очень многое.
— Охраны много?
— По-моему, человека четыре, может быть — пять.
— На такое здание?
— Они тут никогда не бывают нужны. Они есть только потому, что так велит древняя традиция.
— А что самое важное из всех этих служб?
— Не знаю… — И в ответ на угрожающий жест Кромина: — Наверное, это пост ректора. И ещё — учебный сектор, научный, сектор права, сектор ритуалов…
— Можешь показать?
— Только изоляторы. Остальное — не мой уровень разрешённого…
— Но ты можешь?
Оператор нерешительно кивнул, словно боясь подтвердить свои возможности вслух.
— Что в этом коридоре за стенами? Такой длинный — и всего три двери.
— Там — научный сектор.
— А где пост ректора?
— Самый верхний этаж.
— Коридор можно изолировать изнутри? Запереть?