— Понятно. Что же он на сей раз задумал такое, что даже у начальства нервы сдали?
— Президент обещал рассказать при личной встрече.
— Что, он собирается заехать к нам на чашку кофе?
— Юморист. Он ждёт нас через сорок минут.
— Надо понимать — всю команду?
— Нас с тобой. У Листвена — другая задача.
— Какая честь! — сказал Ястреб и зевнул.
— Так что времени у тебя в обрез, чтобы одеться поприличнее. Давай, беги. Подхвачу тебя у твоего дома.
6
Проходя в сопровождении разодетых камер-стражей по анфиладе президентского дворца, Ястреб, оказавшийся тут впервые, лишь крутил головой и щёлкал языком — от восхищения, надо полагать: всё вокруг было в золоте и самоцветах, парча чередовалась со светящейся синтетикой, ноги увязали в коврах едва ли не по колено. Похоже, за их проходом наблюдали; во всяком случае Президент Стойк, поднявшийся из-за стола навстречу вошедшим, начал со слов:
— Похоже, наша резиденция вам понравилась?
Младой лишь почтительно улыбнулся и покивал головой.
Ястреб же вполне серьёзно ответил:
— Производит впечатление. Наверное, обошлось недёшево?
— Можете быть уверены, — сказал Президент. — Всё делалось на века. Жаль, что простоит так недолго.
— А что? — безмятежно поинтересовался Ястреб. — Подпочвенные воды? Или ожидается землетрясение страшной силы?
— Я рад, — проронил в ответ Стойк, — что вы в хорошем настроении. Жаль, что придётся его испортить.
— А может, не надо? — попросил Ястреб.
— Могу вас успокоить в том смысле, что ни воды, ни иные природные катаклизмы нам не грозят, — Президент внимательно посмотрел своему визави в глаза. — А огорчить — тем, что нас ожидает нечто худшее. В недалёком будущем есть такая вероятность, всё это разлетится вдребезги.
— Такая роскошь?..
— Если бы речь шла только о дворце, я не стал бы отвлекать вас от ваших дел, безусловно важных.
Ястреб только поднял брови, ожидая продолжения.
— Уничтожение грозит всей планете. Всей Матери.
Ястреб позволил себе слегка улыбнуться:
— Вы полагаете, это возможно?
Президент Стойк вздохнул:
— Это обещано мне человеком, до сих пор неуклонно выполнявшим все угрозы. И я не думаю, что на сей раз он шутит.
— Вы имеете в виду Смоляра?
— Никто другой не решился бы… — Президент не договорил.
— Похоже на нормальный шантаж, — сказал Ястреб. — Чего он хочет?
— Вот этого.
И Президент похлопал ладонью по полированной поверхности стола.
— Он хочет сменить мебель?
— Не время для шуток, — проговорил Президент достаточно грозно (Младой даже вздрогнул). — Он хочет получить этот пост. Стать Президентом Галаксии. Законным. Он может получить легитимность, если я официально назначу его моим преемником, а потом подам в отставку. Вы знаете, что по закону это равносильно всенародному избранию.
Откровенно говоря, Ястреб этого не знал: высокая политика его никогда не интересовала. Однако он кивнул головой так выразительно, словно собирался боднуть Главу Федерации.
— А потом, — продолжал Президент Стойк, — он объявит себя Императором. Не только всей шпаны. Всей Галаксии. Как это пишется на этих его бесстыдных карточках. — Тут в голосе верховного политика прозвучало раздражение, которого он не смог скрыть. — И никто не сможет помешать этому, поскольку все его действия будут законными, целиком конституционными.
— Не люблю самодержавия, — сказал Ястреб. — Я воспитан в твёрдых демократических убеждениях.
(Вообще-то о своих убеждениях он никогда не думал всерьёз: работа ничего такого не требовала, да и жизнь — тоже. Но сейчас — он чувствовал — следовало произнести что-то, приличествующее обстановке.)
— Как и все мы. Поэтому думаю, что не придётся объяснять и доказывать вам, что ему необходимо помешать. Обезвредить его. И, как выяснилось, в этом деле мы можем рассчитывать только на вас.
Ястреб ухмыльнулся:
— Вот не знал, что один я сильнее Вооружённых сил и всех Служб Галаксии.
Обезвредить его. И, как выяснилось, в этом деле мы можем рассчитывать только на вас.
Ястреб ухмыльнулся:
— Вот не знал, что один я сильнее Вооружённых сил и всех Служб Галаксии. Вы мне дали повод потребовать повышения оплаты моего труда. Значит, военный министр теперь будет приветствовать меня первым? А как ко мне станут обращаться? Пожалуй, «Ваша крылатость» звучало бы неплохо. Или «Окрылённость», как по-вашему?
— Уймись, Ястреб, — не выдержал Младой. — Дело более чем серьёзное. Простите его, Президент, он любит прикидываться дурачком, но на самом деле…
— Знаю, — сказал Президент. — Меня предупреждали. Хотя должен заметить, господин Ястреб, что вы ведёте себя не совсем…
Он махнул рукой:
— Хорошо, вернёмся к делу. Думаю, что у вас успели возникнуть вопросы.
— Ну, если вы действительно полагаете, что задача нам по силам, то введите нас в курс дела полностью. Он грозит взорвать планету? Это реально? До сих пор я полагал, что такое бывает разве что в сказках.
— Сказки не всегда лгут, господин Ястреб. И кроме того — об этом говорилось не только в сказках.
— В чём же народное творчество право? Какой сверхвзрывчаткой можно разнести в пыль такой солидный объект, как Мать? И куда такой заряд надо — и можно — заложить? А кроме того — каким образом он ухитрился проделать это в одиночку? Ведь Смоляр до сих пор не имел соучастников, верно?