— Эй, если ты ещё жив — докажи это по возможности побыстрее. Представь, что на улице раздают деньги, и они вот-вот кончатся. И занимаются этим самые красивые девушки города!
Вместо ответа Ястреб снова закрыл глаза, надеясь, вероятно, что явившийся перед ним призрак Листвена, не получив на свой призыв никакого отклика, незамедлительно рассеется в воздухе.
Упование оказалось тщетным. Как обычно бывало в таких случаях, когда коллега Листвен врывался ни свет ни заря, пользуясь привычкой Ястреба не запираться на ключ. Похоже, что гость каждый раз надеялся застать сослуживца в постели с дамой, чтобы наконец разрушить миф об абсолютной его, Ястреба, неприступности. Так что туфли чётким перестуком обозначили свой путь, остановились рядом с диваном, и в следующий за этим миг одеяло взлетело в воздух, чтобы приземлиться где-то у противоположной стены.
Это действие вызвало у атакованного острое чувство незащищённости, заставившее Ястреба испустить жалобный стон:
— Толстый, дай человеку выспаться! Я только в четыре вернулся! Ну, ради всего святого! Должна же быть в твоей жирной душе хоть какая-то гуманность…
— Она-то мною и движет, — объяснил Листвен, ухватив Ястреба за плечи и таким образом приведя его, хотя и не без усилий, в сидячее положение. — Беспробудный сон сотрёт в тебе последние признаки людского, останется одно лишь птичье. Поставить тебя на ноги? Или отнести в ванную и окунуть? Воду я уже напустил. Ледяную. Брр!
— Слушай: ну неужели…
Листвен не дал Ястребу продолжить, сказав лишь три фразы — с которых, собственно, и следовало начать: их бы вполне хватило.
— Младой ждёт. По тревоге. В конторе — полный раздрай.
— А будьте вы все прокляты, — искренне пожелал Ястреб, окончательно просыпаясь. — И пусть боги нашлют на вас, самое малое, бессонницу, и пусть покарают тебя лично отсутствием аппетита…
Листвен удовлетворённо ухмыльнулся, однако на всякий случай отошёл подальше и занял выжидательную позицию у двери.
2
В конторе «Прозрачного мира», частного сыскного агентства с достаточно высокой репутацией, и в самом деле физиономии у всех, находившихся там, когда пробуждённый возник на пороге, были кислее квашеной капусты.
— Чего это вы так? — поинтересовался Ястреб. — Может, все перешли на лимонную диету? Или закрывают наконец наш приют для бездельников? Нет, неправдоподобно: это означало бы, что среди начальства появился хоть один умный человек, а такого не может быть по определению.
— Сейчас это меня даже обрадовало бы, — и Младой, директор и главный акционер, горестно всплеснул руками, словно собираясь вцепиться в остатки седых волос на своей голове. Одновременно он сделал жалкую попытку усмехнуться, но у него это не очень получилось. Руки медленно опустились, так и не произведя никакого действия.
— Тогда и подавно незачем было отрывать меня от приятного времяпрепровождения.
— Он что — не один был в постели, что ли? — обратился Младой к Листвену.
— Если только она из невидимок, — пожал плечами тот. — Может, он её видел во сне?
— Я тебе сочувствую, — сказал Младой уже Ястребу, постукивая ногтями по столешнице в такт словам. — Больше того, жалею. Но помочь не могу совершенно никак. Ну совершенно.
— Пожалел волк кобылу, — пробормотал Ястреб.
Вероятно, он ещё не пришёл в себя как следует: в разговоре с Младым подобные реплики не сходили с рук, директор требовал полного к себе уважения. Но на сей раз ограничился лишь не очень сердитым:
— Ну, ну, не забывайся. Да ты ведь и не кобыла, а ястреб, разве напрасно тебя так прозвали? «Жеребец» — тебе больше нравится?
— Похоже, что и то и другое не по адресу, — процедил Ястреб хмуро, но уже не столь обиженным тоном. — Поскольку со мной обращаются скорее как с цыплёнком. Я ведь работал Триглазого. Двое суток не спал ни минуты. Ещё какую-нибудь пару часов — и я проснулся бы в лучшей форме и ещё до вечера его закогтил бы. А если вы станете меня отрывать — как бы не пришлось начинать всё сначала: его к вечеру наверняка и след простынет. А я его неделю пас…
— Кого? — произнес Младой с мягкой укоризной в голосе. — Кого, я спрашиваю? Триглазого? Кто таков Триглазый? Тришка. Мелочь пузатая. Не много ли для него чести, чтобы его Ястреб когтил? Не бойся: никуда он не денется. Его перенял Виталич и возьмёт сразу же, как только Тришка выведет на деньги. То была, как говорится в народе, службишка, не служба. От безделья рукоделье.
Младой любил цитировать старинных авторов вперемежку с поговорками.
— Какая же будет служба? — не удержался от вопроса Ястреб. Хотя и старался не проявлять явного интереса.
— Служба будет — Смоляр.
Ястреб только присвистнул сквозь зубы. Подошёл к своему столу, выдвинул все ящики и стал неторопливо выкладывать их содержимое на плоскость. Глаза всех присутствующих провожали каждое его движение.
— Ты что это задумал, а? — после паузы поинтересовался Младой. — Вроде бы до Дня наведения порядка ещё далеко?
— Если хочешь меня уволить, — ответил Ястреб спокойно, — то так и скажи. Без литературных фигур. А то — «Смоляр»!.. Остряк ты!
— Да ты что! Кто тебя…
— Нет, это вы — что, заболели? Случай массового помешательства? Но я тут ни при чём: у меня здоровье в порядке. Разве что хронический недосып — но без этого на такой собачьей работе не бывает.
Сам удивляюсь — как это до сих пор не нажил нервного истощения или чего похуже.
— Уймись, — посоветовал Младой. — Если кто и спятил, то не мы. Ты способен спокойно воспринимать информацию? Тогда слушай. Час тому назад позвонил сам Президент…